— Гм… оборотень, может быть, и прав… И очевидной выгоды в виде поднесенных агнцев пречлен в данном случае не имеет? Итак, если оборотень все же говорит правду, а пречлен не согласен с ним, о чем так старательно и ставит в известность вас… Леди Клотильда! А может быть, Священная комиссия хочет сохранить местных тварей в целости и сохранности? Или уж и вовсе — может быть, ей хочется, чтобы кто-нибудь из нас сложил-таки этой ночью свою буйную головушку?
Клотильда с явственным сомнением наморщила очаровательный лобик. По гладкой коже цвета персика поползли восхитительные складочки. Серега тут же застыл, будучи совершенно не в силах и не пытаясь даже отвести глаза от столь редкого зрелища — леди-рыцарь думают…
— Скорее второе, чем первое, — замедленно, словно долгая пауза, ушедшая на размышления, всерьез подкосила ее немалую молодецкую силушку, сказала Клоти. — Вы… то есть мы, мы вмешались в их планы. Само собой разумеется, они знать не могут, что нужный им мальчишка… то есть его величество король Зигфрид, находится сейчас на нашем попечении. Пока не могут.
— Думаете вы… то есть думаешь ты, — твердо поправился Серега, — что та ведьма не успела еще добраться до маркиза Баленсиаги и обо всем ему рассказать?
Брови леди Клотильды изумленно взлетели вверх.
— Сэр Сериога! Неужли не помните вы? Еще в замке Балинок-Деде пригрозила я ей карами немалыми, ежели не выполнит она приговор мой справедливый! Она ж не выполнила и вновь покусилась намальчишку! Неужто же могла я допустить, чтобы то слово мое всуе прозвучало? Эта… ведьма, как вы выразились, не то что добраться до маркиза — до нужника теперь сама не доберется! И если даже жива — в чем я, кстати, сомневаюсь, — то, безо всякого сомнения, ужасна ее участь.
Ибо она обездвижена и лишена возможности говорить навеки. Моей рукой.
— Гм… — прочистил горло Серега. — Но вдруг кому-нибудь да даст как-то понять, тот и решит выступить в роли гонца..
— Друг мой Сериога! Даст понять — и это после меня?! — еще пуще изумилась леди Клотильда, даже глаза от возмущения выпучила. — Ныне она живой и безгласный труп! Обещано — сделано! И не морщись так! Нет прощения злу, терзавшему столь жестоко безвинного и беззащитного ребенка, но и того превыше — слово мое рыцарское! Сказанное при всех и олицетворяющее закон! Ибо закон, как говорил мой предок Перси, закон — это мы!
— А, ну да, — смущенно молвил Серега, — вы же как-никак первый род после Нибелунгов, вам виднее… Жираф большой, ему видней… А помимо захвата мальчика еще за что-нибудь Священная комиссия может на нас обидеться?
— Запросто. Мы захватили замок Дебро, почти прикончили его мерзавство барона. А он — их верный союзник. То есть был — и верный, и союзник…
— А заодно надежа и опора, — в тон Клоти протянул Серега.
— Да… Да-да. — Клотильда синхронно мигнула обоими глазами. Морщинки на ее лбу разгладились, и речь сразу же потекла свободнее и увереннее. — Даже не имей вы за собой эльфийской мандонады, то и тогда… Самозванец вы или нет — Священной вы все равно мешаете. Ужас как верно намекнули вы на все это, сэр Сериога!
Серега с самым серьезным видом покивал головой, дескать, ага, а как же. Хотя назвать его более чем прямые обвинения в адрес досточтимой и Священной просто намеками — это, знаете ли…
— И если глянуть с этой точки зрения, сэр Сериога, — с воодушевлением все громче и громче продолжала леди Клотильда, — то, несомненно, следует мне послушаться оборотня вашего… то бишь нашего. Нашего друга и это, гм… советчика. И, к моему сожалению и глубочайшему раскаянию, не послушать на этот раз его благость пречлена. Увы мне! Вам, друг мой, в одиночку придется сразиться с тем мерзостным и неведомым злом. Надеюсь я лишь на силу проклятия мага Мак'Дональда: твари — это не люди, особой беды вам от них не должно быть…
— Стало быть, не всегда слова пречлена несут эту самую… благодать божественную? — с самым невозмутимым видом подковырнул ее Серега.
— Всегда! — жарко возразила набожная леди. И сделала перед лицом круговое движение ладонью — истово так, прямо как крест православный положила. — И везде-везде! Но… Как говаривал мой предок Перси — пока правая рука круговращенье в честь Бога совершает, левая вечно соседскую девку за зад ущипнуть норовит! Сие высказывание и к пречленам вполне относимо быть может…
Серега хмыкнул, одним прыжком соскочил с роскошной кровати. Ополоснул опухшую от дневного сна физиономию водичкой из невесть откуда взявшегося кувшина, то ли позолоченного, то ли и впрямь золотого. Набрал в рот воды, с сожалением и тоской (едва ли не впервые за свою недолгую жизнь) вспомнив о такой роскоши, как зубная щетка и паста. Наверняка изо рта у него сейчас разит так, что одним дыхом убить можно…
— Готов! — объявил он терпеливо ждущей в проеме распахнутых дверей баронессе Дю Персиваль. И почти тут же кинулся вдогонку за стремительно помчавшейся от него по коридору Клоти.
Оборотень ожидал в большой зале, той самой, где накануне барон Квезак праздновал свадьбу. Он пребывал в этот момент в своем человеческом обличье, и обличье это, расслабленно-сыто развалясь, сидело в кресле.
Наверняка изо рта у него сейчас разит так, что одним дыхом убить можно…
— Готов! — объявил он терпеливо ждущей в проеме распахнутых дверей баронессе Дю Персиваль. И почти тут же кинулся вдогонку за стремительно помчавшейся от него по коридору Клоти.