— Потому что ты сам просил меня об этом…
Мы вздрогнули оба и обернулись одновременно. Энджи стоял на пороге, и его ангельская сущность просвечивала сквозь человеческую оболочку.
— Энджи, — смущенный Атэр провел рукой по черным вихрам, — зачем ты встал?
Ангел стремительно подошел к мальчишке:
— Ты просил, чтобы я привел тебя к совершенству. Я обещал тебе это и теперь выполняю обещание.
— Я просил?
— В прошлой жизни.
— Прости, мне трудно верить во все это. Прошлая жизнь, совершенство… Нет, я доверяю тебе, но… Прошу тебя, не надо отдавать мне свою силу. Ты слишком слаб, а я и так похож на закрытый котел с кипящей водой. Еще немного — и паром сорвет крышку.
Энджи улыбнулся. А я почувствовал подступающую дрожь бешенства.
— Значит, ты потихоньку перекачиваешь в него свою силу?! И как это называется, «партнер»?..
— Оставь, Гэл, — Атэр устало опустился на прежнее место, — ты делаешь то же самое.
— Я могу это делать! Мне можно! Статус демона обязывает. А как же твоя ангельская порядочность?!
— Гэл, хватит, я сказал!
— Довольно указывать мне, что делать, Атэр! — рявкнул в ответ я.
Подросток вскочил, в нем бурлила магическая сила, которой он изо всех сил желал запустить в первого, кто попадется ему под руку. В меня то есть. А я готовил ответное заклинание, которое уложит сопляка на обе лопатки. И только смех Энджи остановил нас обоих.
— Что, Гэл, отвык выполнять приказ Хозяина?
— Он мне не Хозяин. Он человек.
— Но ты по?прежнему видишь в нем демона. Разве нет?
— Я пытаюсь увидеть в нем демона. И не могу. Его нет.
Больше нет. Мой Хозяин умер.
— Стойте! Подождите! — Атэр прижал тыльную сторону ладони ко лбу, зажмурился. — О чем вы говорите? О чем вы все говорите?! Трисмес сказал, что я одержим, то есть нет, не так. Он сказал, что я демон. И теперь вы… Энджи, Гэл! Скажите мне наконец правду!
— Правду?!
Я был в бешенстве. В истинном демоническом бешенстве, |не понятном ни людям, ни тем более ангелам. Поэтому, наверное, сказал то, чего не должен был.
— Ты был демоном. Много сотен лет… назад. Настоящим. Высшим. Одним из троих Правителей демонского мира и Хозяином огромной человеческой территории.
Высшим. Одним из троих Правителей демонского мира и Хозяином огромной человеческой территории. Но тебе было мало того, что у тебя есть. Всегда мало. Тебе нужно было все. Вся власть, вся сила. Ты нашел заклинание, которое, как тебе казалось, дало бы все это. Но ритуал мог провести только ангел. И он его провел. Только ты не обрел силу, а стал ее терять. И потерял все. Даже свою сущность. Стал человеком. Во всех твоих человеческих жизнях мы с ангелом были рядом с тобой. Помогали. Я пытался вернуть тебя прежнего, он — надеялся поднять тебя до ангельского совершенства.
Я развернулся, вошел в спальню, вытащил сундучок из?под кровати, достал из него рубиновый пояс, вернулся в комнату и швырнул украшение Атэру. Тот поймал его на лету.
— Это твое. Было твоим.
Несколько мгновений человек смотрел на красные звенья, потом стиснул их и прижался лицом к сжатым кулакам. Сел на пол. Плечи его затряслись. Смеется или…
Энджи отвернулся. Подошел к окну.
— Я вас ненавижу, — прошептал Атэр сквозь глухие рыдания без слез. — Я ненавижу вас обоих. Вы манипулировали мной. Почему вы не сказали раньше?
— Что бы это изменило?
Он вскинул голову, на лице, уродливо искаженном отчаянием, отпечаталось одно из звеньев пояса.
— Не знаю, Гэл. Все. Человек должен знать правду о себе. Его нельзя водить на веревочке, как слепого козла! Он должен видеть, куда идет! Почему вы не спросили меня?! Чего хочу я?! Что я собираюсь выбрать?! Кем хочу быть?! Что мне нужно?! Вы даже не разговаривали со мной по?человечески. Не спрашивали, что мне нужно в Рэйме. Зачем мне во дворец. Почему мне так дорога Арэлл? Вы были рядом, но я все равно один! Всегда один!
Атэр вскочил, размахнулся и швырнул демоническую реликвию мне под ноги:
— Оставьте меня в покое! Я не хочу вас видеть! Я ничего не хочу!
Он выбежал из комнаты, хлопнув дверью. Я сделал шаг за ним, но Энджи остановил меня:
— Не надо. Оставь его. Пусть идет. Ему нужно побыть одному.
Я послушался. Все?таки ангелы лучше понимают людей, даже если и ошибаются иногда.
ГЛАВА 9
«Свет» и «тень»
Так было всегда. Стоило Атэру расслабиться хотя бы на минуту, позволить мыслям заметаться в беспорядке, как стае ворон, — начинало казаться, что в голове звучит тихий звон. Словно невидимая клепсидра отсчитывала минуты. Это текло время. Атэр чувствовал его. Оно утекало. Очень быстро. И все меньше его оставалось. На развлечения, удовольствия, получение новых сведений.
Сколько он себя помнил, ему всегда хотелось получить больше, чем было возможно. И было мало того, что есть.
Всегда мало. Денег, красивой одежды, вкусной еды, знаний, ответов на вопросы, поцелуев. Хотелось всего сразу.
В детстве начинало колотить от бешенства, когда он видел, как младшему брату дают сладости, обнимают, когда отец сажал его на плечо, а мать целовала. Все это должно доставаться ему, Атэру, или хотя бы сначала ему, а потом уже всем остальным. Впрочем, тогда его звали Валерием. Но проклятая кличка, придуманная Гэлом, приклеилась намертво. Теперь он сам представлялся всем именно так. И объяснений тоже всегда не хватало. Почему мир устроен именно так? Почему через каждые три дня нужно колоть палец острой иглой и оставлять каплю крови на статуэтке толстопузого демона? Он стоял на столике в самом темном углу комнаты, и маленькому Валерию запрещалось подходить к нему. Но от идола так противно воняло, что однажды мальчик стащил его и как следует вымыл в корыте, где поили свиней. За это отец выдрал его. Хворостиной, словно последнего раба, — кормилица потом неделю смазывала его ягодицы целебной мазью.