— Самообман. Иллюзия, — пробормотал будущий черный жрец.
— Хватит ныть! — рявкнул Критобул. — Не знаю, как вы, но я чувствую себя человеком, а не мешком с требухой, когда делаю хоть что?то.
— Не знаю, как вы, но я чувствую себя человеком, а не мешком с требухой, когда делаю хоть что?то.
Аристид закивал с видом полного доверия брату:
— Мы, может быть, чего?то и не понимаем в ваших разговорах. Но знаем точно — надо действовать!
— Действовать! — передразнил его Марк. — Хотел бы я знать, как именно. У тебя есть план, мой большой друг? Скажи, что делать, и я пойду за тобой со штандартом в руках.
Аристид угрожающе засопел, но промолчал. Состязания в язвительности с Марком его никогда не прельщали.
— Критобул прав. — Неожиданно вмешался Юлий, глядя в свою чашу с разбавленным вином. — Может быть, мы попусту тратим время, но я тоже чувствую себя человеком во время наших собраний. И потом. Каждый из нас должен бороться хотя бы с самим собой. Со своим страхом и покорностью. За те века, что людьми правят демоны, мы превратились в послушный, тупой скот. Древние боги…
— Не надо мне ничего говорить о Древних! — Октавий задел кувшин, едва не опрокинул его, но успел подхватить. Отодвинул подальше от себя и закончил спокойнее: — Древние тоже были темными тварями.
— Не все. — Юлий, как всегда, избегал смотреть в глаза собеседнику, рассматривая узор на скатерти. — И они давали свободу выбора — кому поклоняться.
— А мне все равно, — заявил Марк, излишне повышая голос — Я не хочу поклоняться никому! Спина болит — всем кланяться!
Гай молчал. Почти не слушал. Споры о богах и демонах стали привычными. Теперь он точно знал, что может сказать каждый из друзей. Ему не давал покоя разговор с Атэром По дороге к этому дому…
— Почему ты стал демоноборцем? — спросил преторианец. Он всегда задавал этот вопрос — Ненавидишь демонов как Арэлл?
Ответ был неожиданным. Меньше всего подходящим для заговорщика.
— Нет. Я их уважаю. Высших, естественно. Интересный мальчишка. Необычный. Но по крайней мере искренний.
— Тогда почему?
Некоторое время Атэр шел молча, на ходу обрывая листья с живой изгороди. Потом сказал как будто нехотя:
— Хочу видеть Эллиду свободной. Тебе не понять этого, рэймлянин. Здесь у вас все сладкое, прокисшее, как корзина заплесневевших фруктов. Воняет благовониями и гнилью. Рэймская империя — дохлая лошадь, валяющаяся под кустом роз. Мерзость, припорошенная душистыми лепестками.
— Богатое у тебя воображение, мальчик, — усмехнулся Гай, провожая взглядом подвыпившую компанию, направляющуюся в Нижний город.
— Я не мальчик. Элланы быстро взрослеют. Мы еще помним, как было раньше. До демонического рабства. Это знание с нами всегда — вот здесь. — Он стукнул себя кулаком в грудь, вызывающе посмотрел на преторианца. — Я хочу свободы.
— Я тоже.
— Нет, Гратх. Ты хочешь жизни. Прожить еще один день, и еще, и еще. А мне все равно, умру я через час или через месяц. Мне нужна свобода. Понимаешь ты?! Я вернулся в этот город, строю из себя малолетнего идиота, терплю насмешки — лишь потому, что хочу свободы! И мне все равно, кто будет стоять у меня на дороге — ты, император, демоны. Я сдохну, но почувствую себя свободным до конца. — Он снова замолчал, стараясь дышать ровно, чтобы успокоиться. — Нам нужно начинать с начала. С самого поганого начала. Это ты правильно сказал. Людям лень мыслить и бороться. Думаешь, демоны смогли бы управлять нами, если бы мы умирали, но не подчинялись им.
— Тогда им вообще некем было бы управлять.
— Верно! Я готов умереть за свободу, а ты — нет. И десять тысяч таких, как ты, тоже нет. Поэтому люди носят ярмо.
— Да. Я люблю жить.
Я люблю жить. Привык, знаешь ли.
— От дурных привычек надо избавляться. — В голосе Атэра послышался издевательски?менторский тон. — Я тоже любил жить до тех пор, пока меня не привели в Рэйм с веревкой на шее.
— Ты был рабом?
— Свободного человека нельзя сделать рабом! — прорычал эллан. Проходившая мимо продажная девица, увешанная золотом, шарахнулась в сторону, опасливо покосившись на темпераментного подростка.
— Как ты снова оказался в Эллиде? — Гай поспешил увести разговор в сторону от неприятных для собеседника воспоминаний. Хотя видение Атэра, ведомого на веревке, было не лишено приятного злорадства.
— Сбежал, — коротко ответил тот. Подумал немного, рассматривая дома богатых горожан, вплотную стоящих по обе стороны улицы. — Ты действительно хочешь просить помощи у Друзлта?
— Да. Ради Арэлл.
— Я не знаю, Гай. Друзлт и Некрос ненавидят друг друга. Каждому хочется захапать кусок, принадлежащий другому. Честное слово, самому хочется стать Высшим! Навести порядок. Защитить то, что я люблю.
— Если бы ты стал демоном, то уже никого не смог бы любить.
— Знаю. Зато у меня была бы сила! Дьявол, ну почему мы такие слабые?!
«Нет, он не прав, — думал Гай, выкладывая на своей тарелке узор из маслин. — Мы неслабые. Наша сила другая. В другом. Только мы еще не можем определить в чем».
— Эй, Гратх, проснись! — Марк толкнул сообщника в бок, — Скажешь наконец, кто этот юнец и что он здесь делает?!
— Я уже говорил, его зовут Валерий Октавиан…