— Арэлл, что с тобой? Что с тобой происходит? Что ты делаешь?
Она глядела в его лицо, чуть откинув голову, приоткрыв горячие красные губы, и ему стоило некоторого усилия оторвать от них взгляд, чтобы не забыть, что хотел сказать.
— Мне кажется, ты убиваешь себя. Убиваешь себя ту, которой была раньше.
Она подняла руку в перчатке, нежно прикоснулась к его щеке. Но голос ее прозвучал холодно:
— Гай, не мешай мне. Я делаю это для тебя. Для всех вас.
— Что ты делаешь?! Что ты делаешь, безумная?! Сегодня проехалась по городу обнаженной?! Невеста наследника верхом на лошади, без одежды?!
Он сам чуть не свихнулся, когда услышал об этом. Вся Преторианская когорта со смаком описывала подробности скандальной выходки лурии Арэлл. Присочиняя массу пикантных подробностей. Вот это прекрасное, недоступное тело обозревали все проходимцы, нищие, патриции, лавочники Рэйма.
Впервые Атэр, глядя на него испуганно?растерянными глазами, бормотал:
— Прости, Гай! Прости, я не смог ее удержать! В нее как будто десяток демонов вселился! Она говорила с Клавдием. О налогах, о нравах Рэйма. Тот так гаденько усмехался и рассказывал, сколько стоит золотое шитье на ее хитоне ее украшения, ну и так далее. А она слушает, тоже улыбается а потом вдруг сдирает с себя одежду и швыряет ему в морду. Видел бы ты его в это мгновение!
«А ты в это мгновение видел ее! Без одежды!» — хотелось крикнуть преторианцу. Она безумна! Она не понимает, что делает! В ее голове все перепуталось.
— Зачем ты это сделала?
— Я элланка, Гай, — с легкой улыбкой произнесла она, и ее плечи под его руками слегка качнулись.
— У нас другие понятия о человеческом теле. Я совсем не понимаю Рэйм. Ваши женщины носят прозрачные флеранские ткани. Совершенно прозрачные.
— Но они не разъезжают голыми по улицам! — простонал он, изнемогая от желания надавать ей пощечин и одновременно накинуться с поцелуями.
— Лицемерные ханжи! — прошипела она сквозь сжатые зубы. — У вас нет ничего! Ни у кого из вас нет ничего! Даже жизни нет! Только горы разноцветных тряпок!
— Что ты хочешь сказать?! Кому и что ты хочешь доказать?!
— Отпусти, Гай, мне нужно тренироваться. Арэлл вывернулась из его рук, снова взяла меч.
Со слов сына Ферста, преторианца Севера, Гай знал, что Сенат бурлил и гудел, словно перепревшие помои под плотно закрытой крышкой.
— Какой позор! Распущенность! Безнравственность! — орал цензор Тремул Марций, содержатель публичного дома. — Эта особа недостойна чести быть невестой наследника!
— Глумление над семьей императора! Ни одна публичная девка не позволит себе такого!
— Лудий Клавдий, вы не можете жениться на ней. Она опозорила вас!
Клавдий сидел, нервно сжимая и разжимая кулаки, цвет его лица почти сравнялся с пурпурной полосой на подоле тоги.
— Я не могу идти против воли Повелителей. Верховный турвон назначил ее мне в жены.
— Она может остаться заложницей высокого происхождения, но никак не супругой.
— Но я получил ее как гарант мира с Эллидрй.
— Она не может быть женой будущего императора! Это позор для империи.
— Лудий Клавдий, — нежно ворковал сенатор Теренций Кувр, — вы так дорожите мнением народа. Что он скажет, если его императрицей станет распутная элланка. Вы потеряете уважение и любовь. Позор ляжет на всю семью.
Через полчаса воплей и стенаний Сената Клавдий пробормотал:
— Да?да. Я понимаю… Но я не могу отослать ее назад! Север, в лицах изображавший заседание, усмехнулся, заметив перекосившееся лицо сослуживца:
— Не волнуйся. Они ничего не сделают твоей драгоценной Арэлл. Поорут и успокоятся. Не будут же они вмешиваться в демоническую политику. Некросу наверняка все равно, в каком виде и куда она ездила. Друзлту, думаю, тоже. Он передал элланку как подарок своему демоническому коллеге. Вряд ли тот откажется от него.
Гаю совсем не нравились эти разговоры о «подарках», но он понимал, что брат прав. И сейчас, глядя на Арэлл, чувствовал, как в нем поднимается свирепая ненависть ко всем, кто пытался претендовать на нее.
Дверь в тренировочный зал широко распахнулась. Преторианец проворно отшатнулся от девушки, повернулся к входящему и с изумлением увидел Критобула. Атлет тяжело Дышал его шлем был сдвинут, трабея на груди распахнута.
— Император умер, — произнес он, глядя почему?то на Арэлл.
— Умер или убит? — уточнила она невозмутимо.
— Когда?! — спросил Гай, ощущая в себе странное спокойствие.
— Я только что узнал. Его любовница, ну эта кошка?демоница, телохранительница… валяется с перерезанным горлом. Кругом кровища, а он сам…
— Клавдий знает? — перебила его элланка.
— Нет. Пока нет.
Так и не положив меч, Арэлл оттолкнула Критобула, загораживающего выход, и бросилась из комнаты. Преторианцы поспешили следом за ней.
Атлет оказался прав, крови было много.
Любимые перепелки императора метались в своих клетках, натыкаясь на прутья. На полу валялось рассыпанное просо и пестрые перья.
Император лежал в ванной. В бурой воде, на которой плавали лепестки роз. Белые руки Транквила все еще цеплялись за мраморные бортики. Сведенные судорогой пальцы усыпаны тяжелыми перстнями.
В бурой воде, на которой плавали лепестки роз. Белые руки Транквила все еще цеплялись за мраморные бортики. Сведенные судорогой пальцы усыпаны тяжелыми перстнями. Голова, по шею торчащая из воды, была откровенно страшной. Зубы оскалены, мокрые жидкие волосы прилипли к широкому бугристому лбу.
— Зарезали в ванной, — пробормотал Критобул. Друзья давно привыкли к тому, что он озвучивает вслух очевидные веши.