Дети стремительно растут, масса их тела увеличивается к моменту пубертации на порядок, их половые инстинкты спят, их разум еще не созрел, но в то же время они обладают своим специфическим виденьем мира, более ярким и острым; они иначе, чем взрослые, воспринимают время. Дети — первый язычок огня в костре обновления жизни, но есть в этом костре, разумеется, и пепел — старики.
Дети — первый язычок огня в костре обновления жизни, но есть в этом костре, разумеется, и пепел — старики. Их организм претерпевает патологические изменения, их разум, как правило, менее ясен, чем у молодых особей, половая функция отмирает, различия между полами нивелируются, исчезает разнообразие психологических типов; обычно они демонстрируют две основные модели поведения: раздраженно-злобную и вяло-безразличную. Физиология и жизненный цикл женщин ориентированы на вынашивание потомства; они слабее мужчин физически, их хромосомный аппарат отличен от мужского, они уступают мужчинам в творческих поисках, зато одарены интуитивным знанием. Им свойственно стремление к равновесию, к стабильности, однако не в сфере чувств; для них стабильность общества — лишь почва, на которой можно вырастить жасмин любви, пион тщеславия и кактус ревности.
Но в общем и целом я полагаю, что женщины в этом мире мудрее мужчин, созданий воинственных, властолюбивых и беспокойных. Благодаря агрессивности, силе, дару к рациональному мышлению и творчеству мужчины доминируют над остальными группами и обеспечивают то, что на Земле считается прогрессом. Великие властители, завоеватели, политики, религиозные пророки, великие гении и злодеи, ученые, адепты искусства и странники, исколесившие мир от полюса до полюса… Мир этот, собственно, мужской, как вся земная цивилизация, и это яркое свидетельство ее незрелости. Тот симбиоз, о коем говорилось выше, держится на угнетении и инстинктивной тяге к продолжению рода, а это значит, что ни одна из рас землян не осознала своего предназначения. Они, эти четыре группы, вечно конфликтуют, нередко питая друг к другу злобу и зависть; дети восстают против тирании взрослых, старцы требуют почета в память о былых заслугах, а женщины добиваются равноправия. Какого? Права перетаскивать рельсы, трудиться в шахтах и носить штаны? Равноправие — миф, рожденный страхом и всеобщей несвободой, откуда проистекает идея уравнять талант с бездарностью, физика с лириком, а женщину — с мужчиной. На Уренире нет понятия о равноправии, зато там есть один-единственный неписаный закон: каждая личность неповторима, а потому свободна и священна.
Конечно, я подразумеваю цивилизованную личность. Мужчину, чья функция — поиск и творчество, женщину, чье назначение — поддерживать жизнь и украшать ее, ребенка, который знает, что перед ним счастливое, долгое, лишенное тягот старости существование, и если оно когда-нибудь прервется, то лишь по его свободной воле. Вот о какой свободе я говорю! Свободе от страха увядания и ужаса неотвратимой смерти! Но это приходит лишь к тем, кто терпеливо ждет, кто не пытается поторопить природу и не вершит над ней насилия. Возможно, Монро прав, и я доживу до времен, когда имплантация мозга в тело клона станет обыденной процедурой… Но он ошибается, думая, что это путь к бессмертию и вечной юности. Это тупик, куда забьется кучка старцев в молодых телах, еще один повод для зависти, злобы и несвободы…
Есть несколько базовых аксиом или, если угодно, великих открытий, свершаемых со временем цивилизацией. Одна из них развенчивает миф о познаваемости Вселенной, всех без исключения законов Мироздания, которых не существует in rerum natura [21] ; есть лишь модели, которые мы примеряем к загадочным и непостижимым до конца явлениям. Другой, более оптимистичный постулат гласит, что вечная жизнь — естественное состояние человека или того существа, которым он захочет стать. Это долгий, но вполне естественный процесс, инициированный тягой к жизни и свободе, который, подчинив эволюцию, ведет ее к желанной цели. И первый шаг на этом поприще есть осознание того, что личность властвует над смертью; личность — и только она! — выбирает, где, когда и как.
Грандиозный, драгоценный дар — возможность выбирать! Не менее щедрый, чем страсть между мужчиной и женщиной, чувство нежности, мечты, томление, объятия, поцелуи и дети, плод любви… Плод сладкий или горький, но придающий новые оттенки любовной связи и заставляющий ее искриться и сверкать, словно ограненный бриллиант.
Грандиозный, драгоценный дар — возможность выбирать! Не менее щедрый, чем страсть между мужчиной и женщиной, чувство нежности, мечты, томление, объятия, поцелуи и дети, плод любви… Плод сладкий или горький, но придающий новые оттенки любовной связи и заставляющий ее искриться и сверкать, словно ограненный бриллиант.
Выбор смерти и разнообразие любви… В сущности, великое богатство, клад сокровищ! Но в бесконечной Вселенной, средь звездных россыпей, пугающих Макбрайта, оно даровано не всем. Далеко не всем!
Помню, на Сууке…
* * *
Суук…
Экваториальный континент, охватывающий планету почти замкнутым кольцом, с огромным выступом-подбрюшьем, что протянулось до Южного полюса; на севере — безбрежный океан, на юге — полярная зона, сумеречный, окутанный снегами мир, а между севером и югом — просторные зеленые равнины, холмы, поросшие дремучими лесами, изобилие прозрачных чистых вод во внутренних морях и реках, невысокие горные цепи, кратеры древних вулканов, извилистые ущелья и живописные водопады… Теплый и благодатный край, не ведающий погодных перемен, — ось Суука перпендикулярна плоскости эклиптики, и потому на экваторе вечное лето, а севернее и южнее, в высоких широтах, — весна, которая тянется здесь с тех пор, когда по Земле еще бродили динозавры. Стайки белых облаков в аметистовом небе, солнце, подобное алому цветку, легкие светлые дожди, ветры, что дуют с завидным постоянством…