— Мать и дочь?
— Да. Мои соседки. Их дом ниже по улице.
— Вы, насколько мне известно, одиноки?
— Вы не ошиблись, Жиль. Мать моя рано умерла, отец погиб лет двадцать назад, жениться я так и не собрался… Теперь уж поздно.
Я не делаю тайн из своей биографии — по крайней мере, из ее частицы, принадлежащей Арсену Измайлову.
Тайны всегда привлекают внимание.
— Поздно? — Монро наморщил лоб. — Вам пятьдесят один…
— Скоро пятьдесят два, — перебил я.
— Пусть так, Арсен. Но я бы не дал вам больше сорока. Вы в отличной форме!
— Потому, что холост и могу потакать всем своим нездоровым прихотям.
— Да-да, я знаю! Вы ведь, если мне не изменяет память, кончили Беркли и долгое время жили в Штатах? По временам работали, но чаще развлекались — так, как любят развлекаться экстремалыцики… Спуск на плоту по Амазонке, штурм Анкоумы и Чогори [9] , охота на акул в Австралии… Затем, уже в России, экспедиции на Памир, Тянь-Шань и Тиричмир, поход к полюсу недоступности, зимовка в тундре — кажется, на Таймыре? Ну, еще разные мелочи… прыжки со стратоплана, спуск в Марианскую впадину, рыцарские игры и поединки с бенгальскими тиграми…
Клянусь Вселенским Духом, он был неплохо осведомлен! Но чего же ждать от координатора СЭБ [10] ? Они там ребята ушлые!
Я ухмыльнулся.
— Тигры — это уже перебор. Это слишком, Жиль! За всю свою жизнь я придушил лишь одного, на Амазонке, да и тот оказался ягуаром.
— Но остальное — правда, Арсен?
— Почти. На здраве! — Я поднял бокал с вином, мы чокнулись и выпили.
Затем Монро спросил:
— Почему эта милая девушка назвала вас журналистом? Не слышал, чтоб вы занимались журналистикой.
— Ну, отчего же… Я не пишу, но иногда снабжаю журналистские агентства информацией. К тому же таскаю с собой компьютер… Этого достаточно, чтоб здесь меня считали журналистом.
Мой гость, кивнув, надкусил персик.
— Да, я понимаю. Простые люди, бесхитростные… На самом деле вы занимаетесь компьютерными технологиями и экстремальным спортом, так? У вас, кажется, частное информбюро? Где? В Петербурге?
Я опустил веки в знак согласия.
— Большое предприятие? Доходное?
— Кое-как кормит. Мои потребности невелики, и в крупных средствах я не нуждаюсь.
Щекотливая тема! Сказать по правде, мое так называемое предприятие было весьма небольшим, но очень и очень доходным. В штате имелся директор (то есть я сам) и пятьдесят сотрудников — экономисты, аналитики, юристы, спецы по поиску данных, программной и аппаратной защите, а также секретари, бухгалтеры и референты. Располагались они в моей петербургской квартире, в одной из комнат, выделенной под офис, и были на удивление скромными — трудились сутки напролет, не пили, не ели и никогда не бастовали. Интеллектуальные программы, каждая с собственным именем, голосом и, разумеется, физиономией… Девушек я предпочитал хорошеньких, смуглых и кареглазых, мужчин наделил обличьем российских политологов и тележурналистов начала века, забытых за давностью лет. Мои сотрудники общались с миром через компьютерную сеть, и ни один из ее абонентов не сомневался в их реальности.
Монро задумчиво глядел на меня, вращая хрустальный бокал. На светлой столешнице то появлялась, то исчезала крохотная радуга.
— Вы, Арсен, богаты, умны, сравнительно молоды и обладаете прекрасным здоровьем… Все наслаждения мира вам доступны! И вы, надеюсь, доживете до времен, когда имплантация мозга в тело клона станет обыденной процедурой… А это, мой дорогой, путь к вечной молодости и бессмертию! И все же, все же… — Он сделал паузу и усмехнулся.
— Все же вам этого мало. Четверть века, если не больше, вы предаетесь смертоубийственным играм, ищете опасности, рискуете жизнью! Почему?
Я пожал плечами.
— Обычным людям трудно нас понять, и в том никто не виноват, ни мы, ни вы… Откуда эта тяга к риску, к смертельным авантюрам? Спросите у любого экстремаль-щика, и все вам ответят одно и то же: мы такие, какие есть. Все! Богатые, бедные, старые, молодые… Странный народ, согласен! Но разве мир не полон странностей? Взять хотя бы ваших спутников — тех, что остались в машине…
— Их сделали такими, что-то добавив, а что-то отняв. Они модификанты, продукт генетической реконструкции, а вы человек без всяких добавок и изъятий и обладаете свободой воли. Но воля ваша направлена на… Впрочем, не важно! — Будто подводя черту, Монро откинулся в кресле и скрестил руки. — Мы очень кстати заговорили о странном. Вы правы, Арсен, мир полон странных людей, странных событий и явлений. Вот, например, Анклав… Сердце Азии, Бактрийская пустыня… Вы слышали о ней?
— Кто же не слышал о Тихой Катастрофе! — откликнулся я, насторожившись; похоже, мы подбирались к цели визита координатора. — Не только слышал, но и бывал когда-то в тех краях. Разумеется, в прежние годы и, разумеется, не у талибов, а в Пакистане.
— Да, конечно же, Тиричмир… Вы были там в двадцать шестом, а через пару лет случилось это бедствие.
— Поверьте, в этом нет моей вины! — съязвил я, все еще не понимая, куда он клонит. О зарождении Анклава мне было известно не больше, чем компетентным лицам из ООН и прочим шишкам нашей многополярной реальности. Правда, к гипотезам специалистов я мог добавить еще две, но их бы приняли всерьез лишь маги, чародеи да уфологи. Но с ними, как и с ученой публикой, я не делюсь информацией, и поэтому зигзаг, совершенный мыслью координатора, остался для меня загадкой. Жиль Монро, важный чиновник СЭБ, кое-что выяснил об Арсене Измайлове и этого не скрывал… Что ж, превосходно! Раз не скрывает, значит, нуждается в помощи, в консультации либо посредничестве… Но при чем тут катастрофа и Анклав? Свой интерес к подобным темам я никогда не афишировал.