— Война за ресурсы?
— Говорят, что так, — кивнул он. — Но большинство бежит в Аризону, Неваду и Орегон. По границе штата открыли центры спасения, но что-то не так с этими центрами. Я толком не понял, что именно. В общем, ситуация становится хуже.
— Ты, кстати, далеко от нас живешь? — поинтересовался я.
— Нет, я в Юме, неподалеку от госпиталя, — покачал головой Джефф. — Вот там проблем хватает. Я слышал, что за сегодняшнюю ночь зомби выдавили всех живых из больницы, и с утра национальная гвардия удерживала только периметр. В само здание даже не лезли: там одни мертвецы.
Справа показалось ограждение трейлерного парка, за которым теснились так называемые «мобильные дома» — щитовые конструкции, напоминающие строительные бытовки, с крошечными верандами, сколоченными из всякого барахла, и с маленькими, буквально метр на два, палисадниками у входа. Селились в таких местах все больше те, кого в Америке принято именовать «лузерами». У нас это слово переводят как «неудачник», но это совсем не верно. Смысл в нем заложен другой — «проигравший», тот, кто проигрывает другим, а заодно и самой судьбе.
А вот сейчас, как мне показалось, обитатели парка решили взять реванш.
А вот сейчас, как мне показалось, обитатели парка решили взять реванш. По крайней мере, среди этих бедных полукартонных строений стояло несколько машин, которым здесь было явно не место. Большие дорогие пикапы и внедорожники — вовсе не то, что раньше могли себе позволить местные жители. А возле них толпилась куча мужчин и женщин с винтовками и ружьями — и где разжиться-то успели? Не они ли пытались штурмовать Койотову Купальню?
— Видишь их? — спросил Джефф. — Вот проблема пострашней мертвецов. Если даже кто-то попытается установить порядок, то такие не дадут этого сделать.
— Это точно, — кивнул я. — Наступает их звездный час. Два дня назад они были «белой швалью», а сегодня они превращаются в самую страшную силу окрестностей. Сбились в стаи, обзавелись колесами. А что делается в черных гетто, интересно?
— Ничего хорошего, — буркнул Джефф. — Или все уже запружено мертвецами, или всем правят банды, но это не надолго. У банд из гетто нет серьезных ресурсов и умения выживать вне города — зомби их выдавят в сельскую местность, а вот эти, из трейлерного парка, истребят ребят из черных гетто при первой возможности.
Кто бы сомневался. Мало кто так ненавидит черных, как именно «белая шваль», потому что цвет кожи — для них единственное, чем еще остается гордиться на фоне всего остального убожества, а во-вторых, именно банды из трейлерных поселков будут претендовать на владение «сельской местностью». И возможностей к тому у них намного больше, потому что они лучше для этого подготовлены — многие умеют стрелять, натренировавшись на бутылках и крысах, — чем бандиты из гетто никогда не отличались. Те любят звать друг друга «нигта» и «хоми», круто держать пушки, повернув их набок, и палить в белый свет как в копеечку.
— Увязались, — сказал Джефф, глянув в зеркало заднего вида.
Я обернулся. Так и есть, из трейлерного поселка вылетел на дорогу большой пикап «Шевроле Сильверадо» и, резко ускорившись, начал нас догонять. В кабине и в кузове было несколько человек с оружием. Куда они? За нами или по своим делам? Черт, как не нарваться не по делу, но в то же время не подставиться самим?
До пикапа было метров двести, но нагонял нас он очень быстро. За нами или нет? За нами или нет?
— Я подпущу их близко и постараюсь дать им дорогу, — заговорил Джефф сквозь зубы. — Если они и дальше пойдут с, той же скоростью, мы их отпустим. Если попытаются нас прижать — стреляй по ним сразу, не задумывайся. Бей по тем, что в кузове, затем по кабине. Понял?
— Они первыми не начнут?
— Не думаю, — покачал головой Джефф, покрепче берясь за руль. — Им машина нужна тоже. Если им что-то от нас нужно, то скорее всего постараются остановить под прицелом. Но на ходу из кузова сделать это сложно, надо еще и держаться, а я попытаюсь их к этому вынудить. У тебя будет две-три секунды, чтобы открыть огонь первым.
Тут он прав. Что еще могло понадобиться этой компании шпаны от проехавшей мимо машины? Сама машина и понадобилась.
Перехватив карабин поудобнее, большим пальцем нажал на рычажок предохранителя, перескочившего с тихим щелчком в положение «огонь». Он у меня и так стоял на боевом взводе — по-другому я с ним и не ходил теперь. Примерился, как удобнее и быстрее будет высунуться с оружием из окна, уперся ногой в трансмиссионный тоннель, отстегнул ремень безопасности. Сейчас, сейчас… Мне не больше пары секунд надо, чтобы высунуться наружу и открыть огонь, главное, — чтобы они не сделали этого раньше и не открыли пальбу просто так.
Сейчас, сейчас… Мне не больше пары секунд надо, чтобы высунуться наружу и открыть огонь, главное, — чтобы они не сделали этого раньше и не открыли пальбу просто так. Вдруг у них на уме именно это? Решили пристрелить двоих проезжих исключительно для собственного удовольствия, например…
Повернув голову влево, я сумел глянуть в большое боковое зеркало заднего вида. «Сильверадо» уже почти что висел на хвосте, смещаясь влево и двигаясь на обгон. Сидевший справа от водителя мужик в ковбойской шляпе и с подковообразными усами выглядел мирно, оружия видно не было, он даже локоть правой руки выставил в окно, но у стоявших в кузове и державшихся за крышу кабины винтовки были. Что будет?