24 марта, воскресенье, вечер. Округ Юма, Аризона, США
Из-под колес пикапа летела клубами пыль, мы уже приближались к нашему лагерю. Доехали без происшествий, хоть и насмотрелись всякого. Доливал я радиатор дважды, второй раз сугубо из перестраховки — всего литра два воды удалось залить. Дрика легко и быстро вошла в роль наблюдателя, просто открывая дверь, поднимаясь на пороге и крутя головой во все стороны. И даже оправдала свое присутствие — во время первой остановки вовремя обнаружила мертвую собаку, довольно резво бежавшую к нам, и я застрелил ее из ружья, еще и его испытав до кучи.
Еще я всю дорогу я с сомнением поглядывал то на ее плечо, то на тонкие руки. Не под приклад оружия такая комплекция придумана. Господь таких девчонок для других целей проектировал. Каких? Да вот хотя бы с этюдником ходить. Или танцевать в авангардном балете — не знаю, с чего это вдруг мысль об авангардном балете в голову пришла, но точно не для войны.
Тщедушной она не была, скорее просто очень тонкокостной и гибкой, и на мысли об амазонках она не наводила. Хорошая такая девочка с чистыми глазами и в смешной шапке, из хорошей семьи и выросшая в хорошем, правильном, политкорректном окружении. Училась искусству в хорошем университете, приехала сюда этюды писать, красные скалы над желтыми песками, — и тут на тебе!
Но оставлять ее безоружной не годится, потому как я понятия не имею, что с ней еще можно делать, кроме как оставить рядом с собой. Не ехать же искать обещанные спасательные центры? На базе морской пехоты вроде должен быть один, но что-то не очень вдохновляет меня эта идея. В общем, надо что-то придумать, но это уже когда доедем. Сяду разбирать трофеи и все пойму. Да и морду сперва починить надо бы, по крайней мере — повязку сменить. Не допрыгаться бы до заражения: инфекция в ране на лице — нет хуже гадости, можно и помереть.
Завалить бы надо было урода жирного, все равно только место на земле занимает. Сколько людей в аэропорту погибло потому, что он второй выход запер и сидел трясся в караулке? Правда, пришлось бы и Марка, а заодно и остальных. Если бы они меня не…
Ладно, хватит о грустном.
— Слушай, Дрика… — окликнул я ее. — А почему ты решилась из дома выйти? Вид у меня не то чтобы на ангела похож.
Я прикоснулся рукой к распухшей скуле с прилепленным тампоном. Отек получился серьезный — даже говорить было уже трудно. И болело все сильнее: наверное, адреналин из крови улетучивался.
— Вспомнила анекдот про раввина посреди потопа, — улыбнулась она. — Честно, не вру! Помните такой, когда раввин сидит на крыше синагоги и отказывается от лодки, плота и спасательного круга, говоря, что его Бог спасет?
— Это где голос с неба спросил: «А кто тебе, идиоту, лодку со всем прочим присылал?»
— Да, именно этот анекдот, — кивнула она. — Вот и я подумала: вооруженный человек приехал прямо к дому, убил мертвецов и продолжает здесь стоять — может, это и вправду тот шанс? И мне не надо быть таким раввином? А когда узнала, что ты не местный и вообще из Европы, решила, что так и есть: знак судьбы.
А куда мы едем?
Этим она тоже меня подкупила, эдакой не совсем разумной доверчивостью. Села в машину, поехала и только сейчас, посреди пустыни, спросила, куда ее везут. А с другой стороны, если сама попросила взять ее с собой…
Если честно, то у меня тоже были некие мысли о выкрутасах судьбы. Юма, штат Аризона, вообще не богата иностранными посетителями. Если название города творчески перевести на русский, то Урюпинск получится. И еще менее вероятно было то, что из-за поломки я остановлюсь, возможно, у единственного дома, в котором сидит мой товарищ по несчастью. Подруга по несчастью, если точнее. Ну и как я теперь могу везти ее в спасательный лагерь? А трейлер у меня просторный, и еды хватит на двоих. На какое-то время. А дальше… что дальше? Будет вообще оно, это самое «дальше»? Не те времена, чтобы так далеко загадывать. Дальше! Не смеши самого себя.
На пустыню опускались сумерки, но я уже видел впереди скалы, за которыми скрывался наш лагерь. Фары зажигать неохота — вдруг кто смотрит со стороны? Только надо бы предупредить о нашем появлении, чтобы дежурный отпрыск Паблито не пальнул в подозрительную машину. Мобильный-то хоть работает?
Мобильный работал, к счастью, но при этом я вспомнил, что не знаю номеров наших караульных. Хорошо, что на этот раз с ними Майк остался: ему и позвоню. Майк ответил сразу, сообщил, что как раз он сам на холме сидит и подозрительный пикап с выключенными фарами видит. В общем, опознание прошло нормально. А вообще надо хотя бы фонариками пароль-отзыв отработать.
Я скосил глаза на Дрику, когда завел пикап за дюны и она увидела наш лагерь. Но никакой отрицательной реакции не заметил — скорее заметное облегчение. «Тойота» встала, я выбрался из-за руля, и девушка вышла тоже.
Все, кроме Майка, помахавшего рукой сверху, где они, кстати, сделали даже небольшой навес для фишки, собрались вокруг меня. Первый вопрос, как и следовало ожидать, был про то, что у меня с лицом. Это верно: сейчас все раны, неизвестно как нанесенные, выглядят подозрительно. В подробности посвящать всех не стал, ответил лишь: