— А пылесос зачем? — удивился Джураб.
— А это чтобы распыленный треугольник всосать. Глядишь, он обратно и не соберется.
— Пусть только попробует! Я пылесос, как только он всю пургу в себя втянет, цементиком залью…
— Тогда приступай!
Вентилятор буквально за считаные минуты превратил большой кусок стекла в пылевой столб, вертящийся на месте.
Синхронно с ним начал работать мощный пылесос, который упорно, кусок за куском, отвоевывал у столба его составляющее. Эта борьба длилась несколько дольше, чем мы рассчитывали, но в итоге все равно закончилась бесспорной победой пылесоса. Кто бы в общем-то сомневался…
Перед нами стоял последний рубеж. Совсем небольшой по сравнению с первым шар. Он был лишь с меня ростом и только он один отделял нас от совсем немаленького камушка, который, как мы уже смогли свободно рассмотреть, казался каким-то мутным. Ну, не чистой воды… Тем не менее этот камень был нашей целью и надеждой на то, что, достав его, мы сможем-таки выйти из этих катакомб.
Наверное, уже целый час мы проводили различные эксперименты над шаром. Испробовали все, на что хватало нашей фантазии, но противное стекло никак не хотело убираться с нашего пути! Было ужасно обидно: приговорить всех его собратьев и застрять на самом маленьком в их семействе. Что-то мы упустили…
— У меня скоро начнется шаронеприемлемость, или, еще хуже того, шарофобия разовьется. — Я от души пнул его ногой и запрыгал на другой от боли.
— Да-а, препротивный попался, — откликнулся джинн, отбрасывая в сторону флейту, на которой он играл для шара. — Ничего его не берет! Зараза такая…
— Гадкий шар!
— Отвратительный!
— Грубый!
— Беззубый!
— А это здесь при чем? Где ты видел зубы у шара?
— Вот я и говорю — беззубый!
— Ладно. Плешивый! Корявая копия колобка! Мерзкий! Тьфу на него! — Я хорошенько прицелился и смачно плюнул на предмет нашего негодования.
И… о чудо! На месте попадания шар зашипел и запенился, словно на него капнули кислотой. Хотя кислоту-то мы как раз пробовали.
— У него водобоязнь! — обрадовался я.
— Как это?
— Он не любит воду! Тащи все водяные припасы.
Джинн метнулся к сумкам и принес наши фляги. Я побулькал содержимым. Остатки по моей оценке равнялись отметке — «может быть, хватит». В целях экономии и для чистоты эксперимента я еще раз плюнул на шар и удостоверился в его растворяемости посредством воды. Потом прикинул время, на которое мы можем рассчитывать, пока он не регенерируется…
— Джураб, слушай. Сейчас я начну лить на него воду, ты стой рядом и жди, пока он не расплавится хотя бы наполовину. Как только вода закончится, изгибайся и хватай камень вместе с подставкой. Пусть шар потом восстанавливается уже без драгоценной начинки.
— Точно. Если мы вынем орех, то скорлупа нам будет без надобности.
Я кивнул, отвинтил крышки у фляг и принялся медленно поливать стеклянную поверхность. Шар стал шипеть, пузыриться и быстро таять у нас на глазах. Чтобы растворять бока, мне приходилось быстро ходить вокруг, что немного раздражало. Почему-то я решил, что воду лить буду, стоя на месте. Непродуманно…
Почувствовав, что из фляги вытекают последние капли, я дал сигнал джинну, и он, изогнувшись дугой, схватил камень и его подставку… да так и замер на месте.
— Джураб, что ты возишься? Вода кончилась!
— Подставка к полу приклеена! Или прибита. Я не могу ее оторвать.
— Хватай хотя бы камень, его подставку потом выручим, — быстро проговорил я, видя, с какой скоростью поднимаются стеклянные края шара.
— Ну камешек, ну миленький, — услышал я голос Джураба.
— Ну камешек, ну миленький, — услышал я голос Джураба. — Ты же не хочешь остаться здесь еще на пару сотен лет? Иди к папочке, мы пришли тебя спасти.
Как бы несуразно ни звучали уговоры джинна, но результат был достигнут. Мой товарищ вылетел из шара очень вовремя, и в его руках был наш спасенный «заключенный»!
— Уговорил, значит, — вздохнул я с облегчением.
— Ты не поверишь, но я его действительно уговорил, — пожал плечами Джураб, держа камень, словно заботливая мамаша своего ребенка. — Он сперва будто сросся со своей подставкой, а когда я сказал ему, что мы его спасаем, чуть ли не прыгнул в мои руки!
Я с сомнением посмотрел на камень. Ну не может же он быть живым!
— Ты его положи уж, а то уронишь ненароком.
Откуда ни возьмись появилась большая подушка (могу поспорить, что пуховая), и камень был бережно переложен на эту своеобразную перину. Учитывая, что она была алого цвета с золотыми помпонами, то голубой полупрозрачный камень на ней просто потерялся.
— Что ты морщишься? — заметив мою реакцию, спросил Джураб.
— Думаю, жалко, что мы подставку вытащить не сумели. Камень на ней лучше смотрелся, — посетовал я. — Как-то более величественно, что ли…
— Да-а, — вздохнул мой друг.
Неожиданно что-то задрожало позади нас. Проявив чудеса скорости по разворотам вокруг своей оси и сделав глаза по полтиннику, мы наблюдали, как только что сросшаяся с каменным полом подставка легко оторвалась от него и принялась торпедировать стеклянный шар.
— Вот это да! — воскликнул джинн. — Смотри, это она к своему камню рвется!
— Не разобьет, — прокомментировал я. — Ей бы помочь. А у нас вся вода кончилась!