— Да? А что за стишок? — ведь не зря же Кеус заговорил о нем!
— Да Тиреус любил сочинять всякие стишки, а потом читал их мне. А буквально все последние дни себе под нос наговаривал это свое сочинительство. Только его и твердил. Глупый, конечно, стишок…
— Ну-ка, ну-ка, процитируй. Может быть — это важно.
— Точно! А вдруг это пароль какой?
— Да я так не думаю. Это, скорее всего, у него бред больного. Но… Значит, так:
Ты хочешь украсть драгоценное чудо?
С тобою, мой друг, я мягок не буду!
Скормлю злобным змеям, разрежу надвое,
В пропасть глубокую сгинешь ты вскоре,
Будешь раздавленным, сдохнешь от яда…
Лучше сюда соваться не надо.
Я же говорил, глупое стихотворение! К примеру, где бы он взял злобных змей?
— Да нет, интересный стишок, — сказал я. — Если предположить, что… Как там, «драгоценное чудо»? Так вот, если предположить, что это как раз то, что пытался скрыть и сохранить твой безумный волшебник, то злобными змеями или, точнее, змеем, вполне можешь оказаться ты.
— Я? — Кеус чуть не подавился этим предположением.
— Ты же сам говорил, что Тиреус был не в себе!- пришлось оправдываться мне. — Как там дальше?
Змей быстро повторил про себя начало стишка, кивая себе в такт.
— «Разрежу надвое».
— Это, скорее всего, инструкция к применению. Значит, следующая ловушка состоит из колюще-режущих предметов! Все просто. Очень удачно, что ты, Кеус, припомнил позднюю поэзию Тиреуса. Я думаю, что она поможет нам открыть, точнее, доломать все остальное.
— Хорошо бы, — скептически произнес змей и прилег у берега.
— Итак. Джураб, ты готов?
— Всегда готов!
— Тогда в бой!
Мы промаршировали к углублению и затем очень медленно начали продвигаться вперед. Углубление, как я и предполагал, оказалось входом в новый, довольно узкий коридор. Джинн принялся обследовать потолок и стены на предмет отверстий, из которых должны были вылетать ножи, а я медленно пошел за ним. Таким гуськом мы прошагали метров пять, но вдруг я почувствовал, что падаю вниз. На свою реакцию я никогда не жаловался. Спасла она меня и в этот раз. Быстро перенеся свой вес, я сумел оставить часть тела на твердой почве, при этом я продолжал медленно соскальзывать в неизвестную пропасть.
— Джураб! — позвал я своего товарища. — На помощь!
Джинн почти в ту же секунду появился рядом со мной.
— Ты опять падаешь? — разочарованно проговорил он. — Я думал, что ты что-нибудь новенькое придумал.
— Я думал, что ты что-нибудь новенькое придумал.
— Фантазии как-то не хватает, — проскрипел я и сполз еще на несколько сантиметров.
— Жаль, — спокойно парировал джинн и, легко подхватив меня, перенес на другую сторону дыры.
Я немного отдышался и осторожно подполз к краю, чтобы посмотреть, что там внизу.
— Да нет там ничего интересного, — услышал я голос своего спасителя. — Смотрел я уже. Там колья острые торчат и никаких ножей.
— Действительно, ничего интересного, — медленно проговорил совсем не мой осипший голос. — А глубина?
— Метров пять, не больше, — пожал плечами джинн.
Ком, образовавшийся в моем горле, покинул его только благодаря неимоверным усилиям с моей стороны. Значит, пропасть… А ведь по стишку Кеуса, или, точнее, Тиреуса должны были быть ножи! Неужели описание идет не по порядку? Так, что там еще нас ждет? Моя память после встряски с пропастью отказывалась воспроизводить что-либо.
— Джураб, слушай, слетай быстренько к Кеусу и попроси его еще раз рассказать тот стишок. Запиши куда-нибудь. Хорошо?
— Без проблем! — ответил джинн и исчез.
Через каких-то пару минут он появился вновь и протянул мне белый альбомный лист с отпечатанным на нем текстом. Я быстро пробежался глазами по строчкам и подвел итог:
— Итак, если верить написанному, то нам еще предстоит встретиться с ножами, ядом и неким тяжелым предметом, который будет пытаться нас раздавить. Пойдем дальше?
Джураб пожал плечами и разделился на четырех джиннов, которые пошли впереди меня, внимательно обследуя пол, потолок и стены коридора. Так впятером мы вскоре вышли в маленькую залу. В противоположной стене этого помещения было три выхода.
— В какой пойдем? — спросил я, внимательно оглядев каждый, — выглядели они одинаково.
— Стой тут. Сейчас проверим, — ответили джинны.
Потом они встали в кружок и принялись считаться детской считалочкой типа «Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана… ». Когда их распределения закончились, один джинн «переоделся» в черный костюм с черными же очками и наушниками и прошествовал в мою сторону, встав немного позади. Трое оставшихся дружно направились ко входам в коридоры. С оставшейся копией джинна мы стояли молча несколько минут под скрип и шуршание, раздающиеся из его наушников, не производя никаких действий. Один раз мне показалось, что я слышу крик, и я было бросился к коридорам, но джинн-телохранитель меня остановил, объяснив, что, мол, все под контролем.
Потом появился первый джинн-исследователь. Он вышел из левого коридора, точнее сказать, не вышел, а выполз в полураздавленном состоянии. Будто по нему утюг прошелся.
— Ловушка, призванная раздавить соискателя местного чуда, обезврежена! — отчитался он и растворился в воздухе.