— Не беда! — улыбнулся я. Глупо было полагать, что Фильда способна оставить что-нибудь из угощения. — Тогда, если его почистить песочком да окатить кипяточком, чтоб оно снова стало сиять, можно использовать как блесенку. Берешь эдак, цепляешь на хвост и плывешь себе спокойненько в море прогулочным темпом. Какая-нибудь рыбка — я живо представил себе ее размеры — думает, что это ее обед или, скажем, ужин, и жадно хватает приманку. Ты чувствуешь поклевку, быстро разворачиваешься и съедаешь готовую пищу!
Это мое ноу-хау немного заинтересовало Фильду, и она стала слушать мои советы по применению подарков селян более внимательно.
— Так, что тут у нас еще? Ага! Доисторическая дубинка, выполненная по причуде какого-то сумасшедшего мастера и богато инкрустированная множеством вмятин. Годится для учения уму-разуму нежданных посетителей и запугивания их посредством стука о стены. — Я показушно постучал по стене пещеры, увернулся от водопада отскочивших от нее самоцветов. — Также ею можно глушить пойманную рыбу, которая не желает по доброй воле становиться обедом, или… можно передать сию дубину в пункт приема металлолома, выручить энную сумму и купить фруктов. — Я торжественно отложил тяжеленную металлическую дубину в сторону. — Ну а это — просто подарок судьбы! — На моей ладони возникла старая лампа а-ля Аладдин. — Это легендарная волшебная лампа с джинном! Стоит ее вот так потереть, — я продемонстрировал технику, — и оттуда как по мановению…
Мы с Фильдой отреагировали одинаково быстро, только каждый по-своему: она встала на хвост в угрожающую позу, а я схватил только что рекламируемую мной же металлическую дубинку из «подарков» и встал на изготовку, словно в бейсболе. Под нашими пристальными взглядами из лампы с треском, искрами и клубами пара вылетел… Кто бы вы подумали? Джинн собственной персоной! Сперва он на мгновенье недоуменно завис в воздухе, потом покрутил шеей из стороны в сторону, как бы разминая ее, и только после всех этих манипуляций обратил внимание на нас. Улет! Джинн в лампе!
— Ты кто? — тем не менее вылетел у меня дурацкий вопрос, как только светопреставление закончилось, дым рассосался и джинн спокойно уставился на наши скромные персоны.
— Слушаю и… — Он осекся и с удивлением посмотрел на меня. — А что, непонятно? Я как-то изменился, деформировался? Круги под глазами от пересыпу? — забеспокоился джинн и стал разглядывать себя со всех сторон в огромное зеркало, появившееся тут же из ниоткуда. — Не, вроде все как надо. — Джинн еще раз оглядел себя, подергал за чубчик, высунул язык, оттягивая веки, внимательно рассмотрел глаза, а затем щелкнул пальцами, и зеркало исчезло. — Ну ты это, не шути так больше, а то доведешь ненароком до сердечного приступа и останешься без желаний, — проговорил он, деловито поправляя пояс на шароварах.
Я тихонько отложил дубинку и, все еще с трудом веря в произошедшее, подошел к джинну, борясь с огромным желанием его потрогать.
— Как тебя зовут?
— Вот это другое дело! Зовут меня кто как хочет да как придется, а мое настоящее имя Джураб, и я раб этой вот лампы. — Он легонько небрежно пнул от себя брошенную мной лампу, как надоевшего щенка. — Выполняю по три желания всяких там везунчиков вроде тебя. Желай! — Он сделал широкий жест рукой.
— Подожди.
— Выполняю по три желания всяких там везунчиков вроде тебя. Желай! — Он сделал широкий жест рукой.
— Подожди. Но ведь вы все свободны! — В моей голове с трудом укладывалась реальность детской сказки. Джинны из нашего Трехмирья действительно давно не являлись ничьими рабами. Например, мои знакомые представители этого племени служили у нас охраной в Серебряном дворце, и некоторые были моими друзьями.
— Свободны? Все? Ты их видел? Ты с ними говорил? Расскажи мне новости хотя бы за последний век, а?
— А где ты был в это время? — Я взглянул на валяющуюся лампу и сменил вопрос: — Как ты в нее попал?
— Да… — Джураб почесал затылок, — понимаешь с шаманом одним повздорил… Ну вот он меня и это… того, туда. — Джинн с досадой пнул подвернувшийся камень. — И самое главное, лишил меня возможности волшбы! Козел старый. Держал мою лампу у себя в кладовке, чтобы я желания исполнять не смог! А потом, как узнал про этот материк, сюда забросил. — Джинн сел на широкое кресло, так кстати появившееся за ним, и обхватил руками голову. — Верите, нет, я здесь уже более века в качестве украшения на полочке! А в лампе безвылазно уже больше четырехсот лет! — Он тяжело вздохнул. — Недавно у этих «мудрецов» появилось новое украшение интерьера, поэтому я был разжалован и передан сюда в качестве подношения.
Я смотрел на удрученного обитателя лампы и вспоминал, что в прошлом году был здесь, как всегда, с гостинцами. В тот раз мать передала несколько ваз и кувшинов, которые уже буквально заполонили наш дворец. Вот значит, что заменило лампу джинна!
— …И не поговорить, и не погулять… — между тем продолжал Джураб жаловаться на судьбу. — Скука смертная. Жуть! — Он выдохся.
— А ты в курсе, что здесь желания выполнять ты не сможешь?
— Еще бы! Шаман не дурак попался… Только вот для собственных нужд видоизменяю частичку себя. — Он встал, и кресло за ним исчезло.