— Он лезет мне в мозги! — поделился я с Лешкой.
— Только что? — удивился тот. — У меня он уже четыре заслона сломал. Как орешки их щелкает!
Я пожал плечами и опрокинулся на сиденье — мы тронулись. Машина все больше и больше набирала скорость, и я был твердо уверен, что за очередным поворотом нас с распростертыми объятиями встретят родные гибэдэдэшники. Ошибаться свойственно всем: за очередным поворотом нас ждала длинная и намертво застывшая автомобильная пробка. Наши слабые потуги как-то объехать это препятствие были обречены на провал — никто не хотел уступать.
— Мы тут часа полтора просидим! — в сердцах воскликнул мой сосед, сильно шибанув по ни в чем не повинному рулю. Руль молча стерпел обиду.
Минуты три Лешка злобствовал, а потом резко совершил неимоверный кульбит, благодаря которому его жигуленок был насмерть пришвартован к бортику дороги.
— Что, решил сдаться? — вскинул я брови.
— Никогда! Вылезай. У меня в багажнике есть парочка скейтбордов… Погоняем? — И на его лице появилась задорная улыбка.
Новые транспортные средства были быстро извлечены из машины, и мы, закинув сумки за плечи, понеслись вперед. Что нам какая-то пробка?
— Если успеем переехать мост, то на том берегу реки Кибл может потерять след! — счастливо кричал Лешка, разгоняясь все быстрее.
— И тогда мы получим долгожданную свободу!
— Это в том случае, если с нами решили просто повидаться…
— Разве может быть что-то еще? — отозвался он, и я не стал его разубеждать. Надеюсь, он прав.
Впереди показался мост. Уже скоро! Неужели нам удастся? Мы неслись, как два ветра в бескрайних морских просторах, почти не сомневаясь в своей победе. Впереди нас поджидала красивая девушка в откровенном бикини, с заготовленной улыбкой в тридцать два зуба и большим блестящим кубком… Простите, немного пофантазировал.
Так вот. Еще какая-то пара минут — и мы преодолеем желанный рубеж, но… нас, как всегда, поймали.
Сколько стараний ни прилагай, а против нана не попрешь.
— И куда вы, интересно, бежите? — вдруг раздался голос в моей голове. — Извините уж, но мне велено доставить вас.
И в эту же секунду буквально из воздуха материализовался Кибл, который, не дав опомниться, мгновенно сгреб нас в кучу, и, выпустив свое сожаление единым вздохом, мы почувствовали толчок перемещения.
Через секунду я открыл глаза и осмотрелся. Мы с Лешкой стояли посреди зала Совета. Вокруг нас оказалось семь высоких кресел, в которых, собственно, и восседал состав хозяев этого самого зала, так сказать, в полном комплекте. Чуть поодаль от меня сидел довольный собой нан Кибловр и нагло ухмылялся своей рыжей мордой — его работа была выполнена на все сто, и физиономия как бы говорила: «А никто и не сомневался». Кстати, нан — это огромная собака-медведь с большим набором клыков и почти неуязвимой шкурой.
Моя эфемерная надежда на то, что меня доставили сюда по просьбе родителей, которые просто мечтали поздравить свое чадо с окончанием института, растаяла. От Совета, как от родителей, так быстро не отболтаешься! Совет — это, можно сказать, наш парламент, так что иногда приходится к нему прислушиваться.
Лешка быстро оценил ситуацию — столь полное собрание важных лиц и морд нашего Трехмирья было явно не в его честь: он, точнее сказать, — случайно попавшееся приложение. Поэтому, легко оттолкнувшись ногой от пола и шепнув мне: «Буду ждать у тебя», он плавно покатился к выходу.
Сперва мне стало немного обидно, что он меня бросает «на растерзание» Совету, но мой товарищ на мгновение резко сменил направление и как бы «случайно» проехался по хвосту Кибла, а затем быстро скрылся за дверью.
Счет: один-один. Кибл не может сейчас покинуть зал, потому ему остается только хмуриться и злобно стрелять глазами в сторону двери. Можно сказать, что мы отмщены.
— Ну ладно, раз уж я здесь, то вы мне все-таки объясните, почему я здесь? — приступил я к расспросам, скрестив руки на груди и важно нахмурив брови.
Члены Совета, как всегда, изобразили важные лица и позы, деловито выждали пару минут и только тогда соизволили заговорить.
— Мы хотим сообщить вам, принц Александр…
— …Пренеприятнейшее известие — к нам едет ревизор! — вылетело у меня как рефлекс на их фендебуберность, то бишь важность.
Необычно, правда: моя мать — Миледи, а я — принц? Да-а… Так вот, как я уже сказал, я — принц трех волшебных миров.
По настоянию матери до сих пор я жил и учился у своей бабушки в ее мире. Это, я вам скажу, приключение! Мать была, несомненно, права, когда отстаивала у Совета разрешение на мое обучение там, в мире людей. «Институт — школа выживания, тренировка силы воли и умения управлять эмоциями, а также наработка навыков общения, что необходимо любому правителю» — это не я сказал, это она.
И я с ней полностью согласен — школу жизни трудно пройти в мирах, нашпигованных волшбой, где стоит щелкнуть пальцами — и все готово, и каждый трясется над вашим высочеством. Фу! К слову сказать, вышеупомянутый нан — коренной житель одного из трех миров — Зубара, а здесь он по долгу службы. Телохранитель он мой.
— Мы настаиваем на вашем внимании, — между тем продолжил Совет.