— Какая? Пропавшее золото?
— Хуже. Если я правильно понял, то золото похитил тот, кого мы ищем. А что из этого следует?
— Что? — хором спросили гном и мой товарищ.
— Что это не только присваивает себе силу волшебников, — гном тихо ахнул, — но и волшебство вообще.
Любое! А это уже не пустячок, а хорошо продуманная диверсия.
— Враг растет и множится. А нас только двое…
— Трое, — неожиданно, похоже, даже для себя, пискнул Греат.
— Ты это чего? — опешили мы. — Нам лишние жертвы не нужны.
— А мне нужно мое золото! Я без него никто! Я без него скучаю…
— Мы бы тебя непременно взяли, но понятия не имеем, где оно прячется. Вот как найдем его логово, так тебя и позовем, — пообещал я гному.
— Так зачем искать? Я вам его покажу. Я знаю, где оно.
— Где?!! — в один голос чуть не заорали мы.
— Так вы меня берете? — уточнил наш интриган.
— Конечно! Проводником будешь. Давай показывай!
Мы кинулись с Лешкой паковать вещи в свои сумки.
— Нет, — твердо и громко остудил наш пыл Греат, — сейчас уже темнеет, а там страшно. — И видя, что мы не собираемся отступать, добавил: — Да и не найти мне в темноте его нору. Я лес-то этот плохо знаю.
Лешка посмотрел на меня, а я пожал плечами — делать нечего, ночуем здесь. Снова расположились на ночлег, насобирали побольше хвороста на утро, потом я пошел и поставил нашу «сеть» для обеспечения утреннего перекуса. Лечь решили пораньше, чтобы пораньше же встать. Устроились, как всегда, рядом с костром, гном недолго думая вполз между нами и почти сразу уснул — с тех пор как он попал на Зубар, ему, вероятно, ни разу не пришлось крепко выспаться и плотно поесть.
— Как удачно нам попался этот гном! — тихо сказал Леха.
— Можно сказать, повезло. Значит, Фалена нас все-таки правильно переместила!
— Да, но почему сразу не в лес, а в тот морозильник в горах?!
— Может быть, она знала только примерное его местоположение или последний переход.
— Может. Все равно мне не понравилось ме-ерзнуть. — Мерзляк стал зевать.
— Давай спать.
— Да…
Ночью раздался громкий, можно сказать, дикий вопль, и мы с Лехой вскочили как ошпаренные.
— Что это было? — вскрикнули мы оба.
Но ничего не указывало на то, чей бы это мог быть крик. Гном только перевернулся с боку на бок и как-то жалобно всхлипнул. С молчаливого согласия я и мой друг разошлись в разные стороны и прочесали поляну вокруг.
— Это было оно? — спросил Лешка, когда мы встретились на другой стороне поляны.
— Надеюсь, что нет. Ночью мы против него что слепые котята. Пошли назад.
Неожиданно воздух прорезал похожий вопль.
— Это же у нашего лагеря!
— Там Греат!
— Бежим!!!
Сломя голову мы бросились через всю поляну наперерез и, быстро достигнув места ночлега, обнаружили абсолютно целого и спокойно храпящего гнома. Лешка тут же взял небольшую охапку веток и кинул в тлеющий костер.
— Гном цел. И даже не надкушен. Никого в округе нет. Что тогда слышали мы? — удивленно проговорил я.
— Ты это слышал, я это слышал, значит, что-то кричало.
— Ты хотел сказать кто-то?
— Продолжим спать или продолжим поиски? — вздохнув, осведомился товарищ.
— Ты хотел сказать кто-то?
— Продолжим спать или продолжим поиски? — вздохнув, осведомился товарищ.
— Во всяком случае от нашей беготни проку никакого нет. Ляжем и немного подождем.
Вновь заняв свои спальные места, мы стали прислушиваться к ночным звукам и смотреть на звезды. Не знаю, как у Алексея, но у меня уже слипались глаза, когда между нами снова раздался все тот же вопль. Подскочив с мест, мы сначала уставились друг на друга, а потом на гнома.
— Это же он орет! — удивленно и одновременно с обвинительными нотками в голосе воскликнул Леха.
— Ничего себе дает! Что же ему такое должно сниться.
— А мы это сейчас узнаем! Не одним же нам от «бессонницы» маяться.
И он бесцеремонно растолкал Греата. Тот сперва мычал и ни в какую просыпаться не желал. Потом, все еще в полудреме захныкал, а после резко вскочил, дико выпучив на нас свои ничего не понимающие глаза. Сознание и понимание, где он находится, пришло к нему через пару минут. Гном внимательно посмотрел на нас, потом на округу, на небо и только после этого задал нам вопрос:
— Разве уже утро?
— Нет, уже ночь.
— То есть вы хотели сказать, еще ночь, — вежливо поправил он.
— Я хочу сказать…
— Постой, — прервал я поток недовольства друга. — Греат, можно поинтересоваться, что только что тебе снилось?
— Мне? — Он смешно нахмурил брови, припоминая сон, а потом, посветлев, радостно сообщил: — Мне снился жуткий кошмар!
— И от этого тебе так весело?
— Весело? Да у меня чуть сердце не разорвалось! У меня украли мое золото! Я так горевал…
— Да-да, мы слышали, как ты горевал.
— Слышали?
— Ты разбудил нас своими горестными воплями! Мы полчаса носились вокруг поляны, выискивая злодея, а это, как оказалось, всего лишь ты мучался кошмарами!
— Я? Я… Ну я же не специально. Я не нарочно, — стал оправдываться гном.
— Ладно, — оттаял Алексей. — Что, снова ляжем спать?
— Я думаю, не стоит, — возразил я и показал рукой на верхушки деревьев с западной стороны — они уже начали немного розоветь. — Через пару часов рассветет. Давайте займемся подготовкой к завтраку, а когда будет светло, отправимся за похитителем золота несчастных гномов.