— Это был чистый платок. Теперь он просто платок. Так сказать, бывший в употреблении. Но другого у меня, извини, нет, — пояснил я.
— Нет. Что-то пробежалось по моей ноге.
— Ах, это. Мышь. Белая, — по привычке пошутил я, пожав плечами.
Кто бы мог подумать, что волшебное существо может бояться каких-то мышей?!! Клеера в одно мгновение умудрилась громко взвизгнуть и с ногами запрыгнуть на стул, трусливо озираясь вокруг.
— Да нет, — поспешил я ее успокоить, потом нагнулся и поднял трубку. — Вот, у меня из кармана вывалилось.
Ферра склонила голову набок и внимательно всмотрелась в демонстрируемый мной предмет, затем медленно сползла со стула.
— Что это? — заинтересованно спросила она.
— Понятия не имею. Мы с Джурабом нашли это при входе. Старинная трубка.
— Можно мне посмотреть?
— Конечно. — Я протянул ей руку.
— Может, тебе посветить? — участливо предложил джинн. — Ну чтобы виднее было.
— Спасибо.
Клеера осторожно взяла мою трубку и принялась ее рассматривать. Джинн установил было огромный фонарь, но Ферра вежливо отказалась от подобной иллюминации. Она так внимательно изучала эту железяку, что мне стало ее даже немного жаль: сколько ей пришлось пропустить всего, находясь в заточении, и в теле паука, и в этой пещере!
От моих жалостных мыслей меня отвлек ее тоненький возглас:
— Да это же… — И она подпрыгнула от радости.
— Что?
— Что это? — загомонили мы с джинном.
— Сейчас я проверю! — пообещала Ферра и отошла от нас на пару шагов.
Потом она сжала трубку в кулаке, закрыла глаза и, замахав своими крылышками, поднялась немного от пола. Да так и замерла в полете. Висела она минуты три, после чего медленно опустилась вниз. Потом протянула к нам руку и раскрыла кулак. Трубка, которая несколько минут переживала не самые лучшие свои времена, теперь сверкала, словно ее только что изготовили искуснейшие гномы и мастера трех миров! Ее золотистая поверхность изобиловала тончайшими кружевами рисунка и прекрасными переливающимися драгоценными камнями. Она также приобрела форму. Теперь этот инструмент имел вид маленького рожка.
— Ничего себе! — воскликнул Джураб. — А ты так все можешь починить?
— Ты не понял… — тихо начал я.
— Это Тинэр! Это наш Тинэр! Он нашелся!
— Тинэр? — оторопело проговорил джинн. — Тот инструмент, убивающий пауков?
— Точно.
— Тот инструмент, убивающий пауков?
— Точно. Только я в него дунул, этот… — я кивнул в сторону поверженного паука, — сразу замер и больше не шевелился. Копыта отбросил.
— Поэтому-то я и смогла из него выбраться! Вы спасли меня, вы спасли мой народ! Теперь мы снова будем жить! — радовалась Ферра.
— Ферра… — начал я. Мне совсем не хотелось напоминать ей, что из клеер она, может быть, осталась одна, но это надо было сделать, — понимаешь, никто не видел никого из вас уже пару столетий.
— Ну и что? На свету, при солнце мы почти невидимы.
— Я имею в виду, что ты, возможно, осталась только одна. Нет, конечно, я буду только рад, если это не так, но…
— Не огорчайся! Я все понимаю и осознаю. Но у нашего народа есть козыри.
— Какие?
— Как только у нас украли Тинэр, — она любовно погладила трубку и легко коснулась ее губами, — мы поняли всю опасность нашего существования. Точнее, приближающийся конец. Пауков убить мы не могли, клеер рождалось все меньше и меньше. Поэтому мы решили сделать секретную кладку.
— Что?
— Мы собирали всех только что рожденных пауков. В течение трех дней после рождения они еще не имеют яда. Этих пауков мы отнесли на снежную вершину горы, у подножия которой была наша долина. Оболочка паука изначально создана для того, чтобы защитить находящуюся в нем клееру. Поэтому, попав в холод, паук впадает в спячку, а его панцирь прекрасно защищает внутренности от переохлаждения.
— То есть вы, грубо говоря, законсервировали несколько клеер! Мудро… — восхитился Джураб.
— Сколько вас там?
— Несколько десятков, — улыбнулась Ферра. — Теперь я перенесу их понемногу в нашу долину, а Тинэр поможет им возродиться.
— Так здорово, что вы об этом позаботились, и у этого мира снова будет нечто прекрасное! — разделил я ее радость, и тут же мне в голову пришла интересная мысль: — А откуда ты все это знаешь? Ты же вроде как только что родилась!
— Каждая клеера рождается со знанием истории своего народа. Это избавляет нас от необходимости пересказывать все вновь и вновь. Таким образом мы избавлены от выдумок, которыми обычно обрастает любая история, передаваемая из поколения в поколение. А если что-то произойдет… — Она сделала многозначительную паузу. — Теперь я просто знаю, что мне надо делать!
— Мудро, — повторил джинн.
— Действительно мудро, — согласился я.
— Мне так не терпится всех пробудить! — между тем воскликнула Ферра. — Вы не против, если я полечу к своей долине?
— Мы не против. Но вход сюда почему-то закрылся, а выход мы еще не нашли.
— Я просто пройду сквозь эти камни.
— Как? — воскликнули мы уже вдвоем.
— Джураб, ты мне предлагал посветить. Можно попросить тебя сделать это сейчас?
— Да без проблем! Какой свет ты предпочитаешь?
— Самый светлый и яркий. Лучше солнечный.
— Пожалуйста!
Джинн быстро трансформировался, и перед нами с клеерой тут же засияло небольшое солнышко.
Ферра подошла к нему поближе и неожиданно стала таять.
— Что с тобой? — забеспокоился я.