Я радостно отсалютовала дракону лезвием Нурилона. Воспользовавшись подвернувшейся возможностью, зомби набросились на нас с удвоенной энергией.
— Эткин, помоги! — изо всех сил взмолилась я.
Дракон услышал. Он сильно взмахнул огромными крыльями, закладывая победный вираж, открыл пасть и — дунул.
К несчастью, или, может быть, к счастью, орк не дал мне шанса вволю налюбоваться всем произошедшим далее.
К несчастью, или, может быть, к счастью, орк не дал мне шанса вволю налюбоваться всем произошедшим далее. С громким предостерегающим криком он прыгнул на мою спину, сбивая с ног и опрокидывая вниз лицом прямо в окружавшую нас жидкую грязь. Придавленная весом Огвура, я шлепнулась плашмя, успев лишь сдавленно пискнуть что-то протестующее. А затем я почувствовала струю горячего, испепеляющего воздуха, прошедшую над нашими телами. Тяжеленный тысячник на моей спине сквозь зубы шипел страшные ругательства в адрес глупого дракона, стараясь посильнее втиснуть меня во влажную, холодную землю. Отвратительно пахло паленым. Я возмущенно задрыгала ногами, стараясь высвободиться. Грязь забила глаза и ноздри, полностью ослепив и грозя задушить. Сильная рука орка легко подняла меня за перевязь клинка, извлекая из спасительной влаги. Второй рукой друг заботливо обтер мое перепачканное лицо, возвращая способность видеть.
— Огвур, какого демона! — сердито начала я, выплевывая изо рта комки грязи, но осеклась, увидев поле битвы.
Умертвий больше не существовало. От них остались лишь бесформенные, обожженные куски плоти, во множестве разбросанные перед воротами замка. На горизонте еще виднелись смутные очертания горгульей эскадрильи, улепетывающей прочь со всех крыльев. Уцелевшие гвардейцы барона, выстроившись на крепостной стене, дружно орали «ура», подбрасывая вверх шлемы. Орк, болезненно сморщившись, потирал припеченные плечи:
— Предупреждать надо, — буркнул он, обращаясь к дракону.
Эткин виновато развел передние лапы:
— В такой ситуации нет времени думать над стратегией. Какие-то потери неизбежны в любом случае…
— Это мы-то — неизбежные потери? — возмущенно рявкнул орк, вскидывая секиру. — Да ты, кузнечик-переросток, чуть не угробил Мелеану!
— Кто кузнечик? Это я-то кузнечик? — обиженно засопел дракон, выпуская облачко дыма.
— А ну, цыц оба, — сердито вмешалась Анабель, поднимая скалку. — А не то получите.
Дракон привычно закрыл голову крыльями. Удивленный орк опустил секиру и на всякий случай попятился.
— А это еще что такое? — шепотом спросил он у меня.
Я давилась хохотом:
— Это Анабель де Кардиньяк, великая укротительница драконов. А оружие в ее руках обладает огромной убойной мощью. Советую напустить баронессу на Ринецею — и гарантирую: через пять минут демоница запросит пощады.
— Да ну, — недоверчиво отреагировал Огвур, — это же всего лишь скалка. Девочка, — покровительственно усмехнулся он, обращаясь к Анабели, — перестань баловаться, слезай с дракона, пока не упала.
— Что? — Лицо воинственной баронессы пошло красными пятнами. — Да как ты смеешь?
И прежде, чем я успела вмешаться, девушка спрыгнула на лапу дракона, а оттуда сильным профессиональным ударом — уже испытанным мной, — огрела тысячника скалкой по макушке.
Орк громко ойкнул и резко сел на землю, схватившись за голову. Под прикрытием крыльев тихонько, но очень обидно хихикал Эткин.
— Анабель, дочь моя! — От громкого вопля барона у меня заложило уши. — Ты жива!
Это Пампур де Кардиньяк, слегка подслеповато щуривший глаза с высоты стены, опознал в грозной воительнице свою утерянную и неоднократно оплаканную дочь.
— Папа! — восторженно взвизгнула девушка, заливаясь слезами радости.
Скалка выпала из ослабевших рук, баронесса покинула лапу дракона и, подобрав юбки, бегом устремилась к воротам замка.
— Немедленно спрячь кошмарное орудие. — Орк под шумок подобрал знаменитую скалку и незаметно подсовывал мне. — Это же ужас какой-то! Даже удар дубинки горного тролля не сравнится с замахом драконьей подружки! Вот чем надо армию вооружать. Жаль, что она не пожаловала в разгар битвы, — может, тогда нам бы не потребовалась помощь дракона.
— Где кровь? — На этот раз над стенами раздавался скрипучий вопль Сугуты. Кажется, сегодня никто не разговаривал спокойно. — Ланс умирает!
— О, великая богиня Аола, накажи меня за мой гнусный язык! — Орк резво вскочил. — Я умудрился поссориться с последним в мире драконом, и теперь мой друг останется без исцеляющей крови…
— Да ладно, чего уж там… — Эткин подхватил нас передними лапами и величественно взмыл в воздух. — Показывайте, кому здесь понадобилась моя помощь.
Сугута расширенными глазами наблюдал за драконом, плавно приземлившимся на крепостную стену. Остатки седых волос старого мага встали дыбом, приподняв вытертую шапочку. Затем взор остекленевших глаз переместился на нас двоих, вежливо водруженных драконом на дорожку для дозорных. Я обеими руками отряхивала прокоптившийся и запылившийся камзол, а Огвур невозмутимо устраивал Симхеллу в заплечный футляр.
— И где кровь дракона? — Язык у Сугуты с испугу немного заплетался.
— Во мне. — Эткин гордо стукнул себя по широкой груди, внутри которой немедленно родилось гулкое эхо. — Пары фляжек для друзей мне не жалко.