От неожиданности принц нелепо взмахнул руками и покачнулся. Сила воздействия его колдовства сразу же ослабела, шатающиеся воины начали подниматься с земли, растерянно оглядываясь по сторонам.
— Отходим! — из всех сил закричал Огвур. — Все назад!
Почти вслепую, ничего не видя воспаленными глазами, волоча за собой оружие, наше войско бесславно покидало поле боя.
Сила воздействия его колдовства сразу же ослабела, шатающиеся воины начали подниматься с земли, растерянно оглядываясь по сторонам.
— Отходим! — из всех сил закричал Огвур. — Все назад!
Почти вслепую, ничего не видя воспаленными глазами, волоча за собой оружие, наше войско бесславно покидало поле боя.
Марвин осторожно потянул меня за рукав.
— Что? — через силу выдавила я. Столь позорное завершение столь доблестно начавшейся атаки не оставляло никаких иллюзий по поводу скорой победы и малых жертв.
— Посмотри, — печально шепнул некромант.
У наших ног лежало бездыханное тело Сугуты, в смерти казавшееся еще более хрупким и сморщенным. Я сначала приподняла ему веко, а потом торопливо выхватила из кармана огарок белой свечи, когда-то подаренный мне тетушкой Чумой.
— Бесполезно, — сокрушенно покачал головой Марвин. — Поздно уже, да и не выживают после магической отдачи. По нему шарахнуло всей силой, сконцентрированной в городе, такого бы и я не выдержал.
Из моих глаз покатились слезы раскаяния.
— Это я во всем виновата, — простонала я. — Я потребовала, чтобы он помог нам. Как я не понимала, — он слишком стар и слаб для таких дел. Это я стала убийцей нашего друга!
— Тише. — Барон Пампур нежно погладил мою согбенную горем и самобичеванием спину. — Мой старый соратник погиб как герой, сумев спасти всех нас. Он всегда мечтал о такой смерти, о подвиге, достойном великого архимага! Похороним его с почестями! Души героев всегда возрождаются в новом теле.
В ответ я могла лишь всхлипнуть.
Над нашими головами пронеслось дуновение мощных крыльев, и на холм опустился изрядно потрепанный Эткин. С одного взгляда поняв всю невосполнимость потери, он бережно поднял в огромных лапах маленькое тельце павшего мага.
— Я отнесу его на поляну в лесу и приготовлю дрова для погребального костра, — пообещал он.
— Как горгульи? — успел спросить Генрих.
— Не вкусные! — не оборачиваясь, буркнул дракон и с легкостью, удивительной в столь тяжелом теле, бесшумно взмыл в небо.
— Морра! — На холм взбирался Азур, весь покрытый кровью и копотью. — Что это было? Мои испытанные, свирепые демоны скулили побитыми щенками. В жизни не испытывал ничего ужаснее…
— Еще бы, — расстроенно откликнулась я. — Это и есть милые шалости моего проклятого сводного братца!
— Боги! — ахнул архидемон. — Как же с ним бороться? Его вообще можно убить, или он бессмертен?
— Смертен! — уверенно ответил Марвин. — Есть древнее предание, в котором сказано, что убить Ужаса может существо, несущее в себе кровь трех рас.
— А ты знаешь такое мифической существо? — недоверчиво спросил Генрих.
— Знаю! — Марвин указал на меня. — Она. В ней кровь эльфов, сильфов и самой Смерти.
Все дружно уставились на меня.
— Нет уж! — Генрих предусмотрительно задвинул Мое Высочество себе за спину. — Я не позволю рисковать Ульрикой. Этот принц просто что-то невероятное…
— Успокойся. — Я нежно погладила барона по щеке.
— Я все равно не уступлю принца никому. У меня к нему свои, семейные претензии.
— Рыжая! — раздался жалобный стон.
Я всплеснула руками:
— Да что же это такое!
На холм поднялась группа демонов, осторожно несущая два тела, завернутые в плащи. Из складок одного неслись стоны и причитания, другое, судя по окоченевшим, угловатым очертаниям, давно стало трупом.
— Это Лансанариэль и Тим, — мрачно доложил угрюмый демон-тысячник.
Издав вопль отчаяния, Огвур бросился к телам.
— Как они? — робко спросила я, ожидая самого худшего.
— Лансу явно дали по голове чем-то очень тяжелым! — констатировал орк, продолжая копошиться в складках ткани, ощупывая и осматривая раненого.
— И что?
— Были бы мозги — было бы сотрясение, — с облегчением пошутил Белый Волк, поднимая на руки стонущего полукровку. — Он поправится. Мелеана, я отнесу его в лазарет.
— А Тим?
— Крепись, милая… — Генрих стоял на коленях возле второго свертка. — Он убит.
Вечером мы хоронили мертвых. Огромный костер из дров, собранных драконом, поднимался почти до неба. Когда на затянутом тучами небосклоне взошла первая звезда — я взяла факел и сама подожгла сухие дрова, вспыхнувшие мгновенно. Чем можно измерить горечь потери? Наши павшие друзья уходили от нас навсегда. А нам, выжившим, предстояло вечно нести по жизни бремя их дружбы, во имя которой они и погибли. И великую благодарность за свое спасение, смешанную с горьким привкусом великой вины.
Погребальный костер догорал. Я подняла заплаканные глаза и всмотрелась в стены Нарроны, призывно белевшие в сумраке ночи. Город притих и затаился. Он ждал нас.
Глава 4
Закончившийся день выдался длинным и тяжелым, поэтому все в лагере спали мертвым сном. Все, кроме меня. Я попросила Марвина выставить магическую защиту. Ведь если сейчас Ринецею посетит идея неожиданно напасть на нас, используя ночное время, то вряд ли наши измученные, израненные воины смогут оказать хоть какое-то сопротивление. Уж в чем, в чем, а в свежих силах, не принимавших участие в сегодняшнем бою, недостатка у демоницы не было. Но некромант, долго прислушивавшийся к внутреннему голосу, с сомнением пожал плечами и порекомендовал мне спать спокойно. Мол, принц Ужас, оказывается, получил более тяжелые ранения, чем мы смели надеяться, и теперь все маги Нарроны, во главе с Ринецеей, заняты его лечением.