— Э-э-э-э-э-эх! — подвела печальный итог Смерть и пригорюнилась.
— Да что случилось-то, объясните по-человечески! — осмелилась поинтересоваться я, совершенно сбитая с толку.
— Чего уж теперь жалеть, — что сделано, то сделано, — махнула рукой Смерть. — Слушай.
Кот, уверовавший в отсрочку жестокой расправы, колобком выкатился из угла, взобрался ко мне на колени и затих мурлыкающим теплым комком.
— Мне пришлось отлучиться по делам, — повинилась Смерть. — Если бы знала, как оно выйдет, ни за что бы не ушла. Дверь зачаровала, коту поручила за тобой следить. А ты сквозь охранную магию прошла, словно ее и не было, кота моего злобного, верного, чем-то приворожила — и отправилась гулять по Лабиринту судьбы, как по парку. А ведь там все важно, все неспроста: наступишь на ракушку, в сторону свернешь — и жизнь круто изменится. Те, кто туда попал, — могут и загубить себя, и лучшую долю себе подгадать.
— А-а-а-а, — прозрела я. — Так вот почему кот не хотел идти впереди меня и отказывался дорогу показывать. Боялся на мою жизнь повлиять!
Умный кот поднял голову и кивнул, во всем со мной соглашаясь.
— Повлиять! — заворчала Смерть. — Куда уж сильнее повлиять-то, ты сама и так уже себе навлияла!
— И что теперь со мной будет, бабушка? — боязливо спросила я.
— Повязаны вы теперь с принцем на всю жизнь, уж не знаю — к добру или не к добру, — нехотя призналась королева. — Значит, встретитесь вы еще, даже если сами этого не хотите…
— Так кто же он? — вся трепеща, чуть слышно шепнула я, не в силах прогнать из сердца сладкие мечты о необычном красавце.
— Ученик мой! — словно через силу выдавила бабушка. — А остального тебе пока и знать не нужно!
— Почему? — изумилась я.
— Нехороший он человек, — со старческим брюзжанием призналась Смерть. — Да и не человек он вовсе. И больше я тебе про него ничего не скажу…
— А другие люди на портретах? — не отставала я.
— Вот любопытная-то! — с неясными интонациями отреагировала бабушка. — Семейка это наша, будь она неладна. Разбросаны мы все по свету — кто по собственному желанию, кто по необходимости. А через такие картины мы между собой общаться можем.
— О-о-о-о-о! — с восхищенной задумчивостью протянула я.
— Ой, гляди у меня, егоза! — забеспокоилась заботливая бабушка. — Не девка, а сущее наказание, так и норовит в какие-нибудь авантюры влезть!
— Так ведь вся в тебя! — Я игриво чмокнула Смерть в пухлую щечку.
— И правда, в меня! — оттаяла бабушка. — Ну, да утро вечера мудренее. Давай-ка ужинай, внучка проказливая, да спать ложись.
Меня разбудили в неурочный час — поздней ночью. Спросонья никак я не могла взять в толк, что же случилось, — зевала и терла слипающиеся глаза. Пламя от свечи в бабушкиной руке рождало водоворот теней, испуганными птицами метавшихся по пологу кровати. Смерть выглядела встревоженной. Более того, новый ее облик — женщины в расцвете лет, облаченной в шлем и кольчугу, — сильно меня беспокоил. На этот раз королева пришла не одна. Молчаливая молоденькая служанка, не поднимая глаз, спешно помогла мне одеться и прибрать волосы. Я разглядывала поданный наряд, пришедшийся точно по фигуре. Рубашка из тончайшего зеленого шелка, отделанная бесценным золотым шитьем, черные, отличной кожи сапоги выше колена, кожаные брюки, низко вырезанный камзол черного бархата. Нурилон, волшебная дага, любимый кинжал, набор метательных ножей и звездочек. А ко всему этому вместо привычной обшарпанной, но такой удобной шляпы — маленькая корона-ободок, усаженная крупными изумрудами.
— Это не моя одежда, — громко возмутилась я. — Излишне пышно. В этих тряпках я больше всего похожа на королеву демонов!
— Не болтай лишнего! — сердито приструнила меня Смерть. — Сейчас такой наряд для тебя в самый раз. Там, куда ты отправишься, ты и должна выглядеть королевой. Или ты хочешь, чтобы тебя принимали за простую деревенскую девчонку?
— А куда я отправлюсь? — вопросом на вопрос ответила я.
— Увидишь, — пообещала королева. — Возьми меня за руку. Ничего не бойся. Будет немного больно, но терпимо…
Я торопливо ухватилась за холодные белые пальцы. Все смешалось перед глазами. Уютная спальня исчезла, мимо промелькнуло испуганное личико служанки и откормленная, усатая ряха черного кота. Вспышка сильной боли, две хрустальных колонны…
— Портал смерти! — Бабушкин голос плыл сквозь бесконечность. — Ты прошла два испытания из трех — Портал смерти и Лабиринт судьбы!
— А кто проходит все три? — выкрикнула я, стараясь перебороть боль, ставшую совсем невыносимой.
— Боги! — донеслось до меня.
— А какое оно — третье испытание? — продолжала выспрашивать я, проваливаясь в черный колодец, расцвеченный переплетениями далеких созвездий.
Ответом мне была тишина.
— Какое третье испытание? — заботливо спросил Генрих. — Ульрика, очнись, ты бредишь!
Я открыла глаза. Яркий солнечный свет вонзился в зрачки, я ойкнула и прижала к лицу руку, больно оцарапав лоб жесткой манжетой рубашки. Золотое шитье. Я схватилась за голову. На волосах — корона с изумрудами. Значит, все случившееся мне не пригрезилось.
— Ульрика, ты меня пугаешь! — Черная маска Генриха склонилась ко мне, на секунду, с дружеским участием коснувшись моей, золотой. — То говоришь странные вещи, то за голову хватаешься. Кстати о голове: тебя никто в последнее время по ней случайно не бил?