Смерть склонилась к саркофагу и через слой хрусталя любовно погладила изуродованное лицо спящей:
— Моя младшая сестра. Дарующая жизнь. Мать всего сущего — пресветлая богиня Аола. Подлая Ринецея сумела обманом втереться в доверие к своей наставнице и погрузила ее и братьев в сон, вызванный черными чарами. Она лишила сестру лица — и приняла ее облик. А троих божественных братьев подменила своими демонами, и теперь эта шайка правит миром, вводя в заблуждение многих и принуждая их служить себе.
— Каким образом какие-то демоны смогли победить и самих богов, и армию, в рядах которой сражались мои соплеменники? — изумился Генрих.
— Все случившееся предопределено задолго до нас. Смотри. — Смерть подвела мальчика к стене, густо испещренной надписями все на том же, не ведомом сильфу языке, — Здесь описано все содеянное. Но, — она указала в самый низ стены, заканчивающийся кривым сколом, оборвавшим летопись, — мы не можем знать, что произойдет дальше.
Ведя пальцем вдоль строк, Смерть нараспев читала:
Так суждено от среза лет,
Он мир от злобы охранит,
Он примет воина обет,
Как рода долг ему велит.
Сумеет выход он найти,
Сокрытый от враждебных глаз,
Сквозь время должен он пройти,
Избегнув гибели не раз.
Он покорит и мрак, и мглу,
Он не опустит гордых плеч,
Найдет Разящую Иглу —
Мир возродит волшебный меч.
Он деву должен повстречать, —
Лишь в ней победа и успех.
На ней — проклятия печать,
А на лице — златой доспех.
Они родятся и …..
Они смешают жизнь и кровь,
Они величье обретут,
Они найдут свою …..
— Местами текст стерт, а дальше, — Смерть показала на скол, — и совсем оборван. Но ясно, что речь идет именно о тебе. Ты должен как-то выйти из пещеры, отыскать меч, называемый Разящей Иглой, и передать его деве из проклятого рода, которая носит на лице золотую маску.
— Но я еще слишком молод, — запротестовал Генрих, — как я могу совершить все эти подвиги?
— Здесь сказано, что ты пройдешь сквозь время, а значит, что-то в тебе изменится по не зависящим от нас причинам. — Смерть, очевидно, была абсолютно убеждена в собственной правоте. — Жизнь моей сестры, да и вообще всего живого в этом мире — в твоих руках. Подумай о своем народе. Неужели ты хочешь, чтобы последние представители племени сильфов бесславно сгинули в лабиринтах Пещеры Безвременья, а твой благородный род угас навсегда? После того, как Ринецее удалось усыпить мою сестру и завладеть ее лицом, она заставила отважного короля Грея, твоего предка, опустить хрустальные саркофаги на дно Озера. А весь твой народ наказала, наложив заклятие уродства на ваши лица, испытывая ко всем вам смертельную ненависть за храбрость и преданность Истинным богам. Великий король исполнил волю демоницы, да так и остался навечно где-то в глубине пещеры. Но Ринецея перестаралась, обманув саму себя. Так же, как богиня Аола не может подняться из вод озера, пробудившись от страшного сна, так и сама демоница не может войти в озеро, являющееся сгустком магии великих демиургов. А теперь еще и ты замкнул защитные плиты, проникнуть через которые не способно ни одно волшебство и ни одна сила.
— Так, значит, король Грей до сих пор жив? — Генрих вспомнил, что подобное он вроде бы слышал совсем недавно.
— Я не знаю. — Смерть покачала головой. — Он не проходил через Портал смерти, поэтому в мире мертвых его нет. Но и среди живых его не видели уже очень давно. Он не принадлежит ни одному из миров.
— А может ли кто-нибудь из умерших пройти Портал смерти в обратном направлении и вернуться к жизни? — Мальчик не понимал, почему он сам не умер на дне Озера.
— Может, — улыбнулась Смерть. — Если при этом я держу его за руку. Или если к этому человеку каким-то образом попал один из артефактов демиургов. А теперь хватит пустых разговоров, время дорого. — Смерть повелительно хлопнула в ладоши, и на ее зов незамедлительно явились уже знакомые Генриху девы озера, до тех пор тихонько сидевшие в уголке зала. — Девочки, вы исполнили свой долг и привели к вашей Повелительнице того, кто должен свершить уготованное судьбой. Выведите его обратно на берег, все остальное будет зависеть только от его отваги и везения.
— Милый мальчик, — теперь Смерть обращалась к барону, — все ли ты понял? Готов ли ты послужить моей семье и своему народу?
Генрих поклонился, стараясь скрыть охватившее его волнение:
— Ваше величество, я готов исполнить волю богов. Я попробую отыскать выход из пещеры, а если мне это удастся, то и меч, названный Разящей Иглой, и девушку из проклятого рода.
— Да будет так. — Смерть смахнула слезы радости и вновь поцеловала Генриха в лоб.
— Смерть смахнула слезы радости и вновь поцеловала Генриха в лоб. — Я же, в свою очередь, как смогу — постараюсь оберегать тебя от происков Ринецеи.
На обратном пути мальчику еще два раза пришлось пережить болезненные ощущения, вызванные процессом перехода через Портал смерти. В ответ на вопрос — остается ли он после всех пройденных трансформаций обычным сильфом, — Смерть лукаво усмехнулась, но ничего не ответила. Три прекрасные девы озера взирали на Генриха с молчаливым благоговением, как на существо, приближенное к тайнам мироздания намного больше их самих. Уже у самого берега волшебные создания послали барону прощальные воздушные поцелуи и тихо скрылись в водах озера — наверно, для того, подумал сильф, чтобы продолжить охранять покой свой спящей Повелительницы. Смерть проводила мальчика до ступеней лестницы, поднимающейся к пещере Совета, где нашли приют последние сильфы, выжившие после нападения горгулий.