— И тогда Ринецея убила дочь барона, — закончила я.
Удивленный Пампур недоуменно вскрикнул:
— Ваше высочество, откуда вам стало известно об этом прискорбном происшествии?
Огвур усмехнулся и кивнул мне, показывая, что пришел к такому же умозаключению.
— Это всего лишь логика, — успокоила я барона. — Вы ненавидите Ринецею и говорите о своей дочери в прошедшем времени. Выводы напрашиваются сами собой.
— Она вообще сильна по части неожиданных, но правильных выводов, — подмигнул Ланс. — Иногда я боюсь, что она умеет заглядывать в наши мысли.
Вин, не участвующий в разговоре, взирал на меня с благоговейным ужасом.
— А потом появилось письмо, — продолжила я логическую цепочку. — Каким образом оно попало к вам в руки? Ведь оно предупреждало о том, что я скоро прибуду в эти места, не так ли?
Все трое — барон, Сугута и Винфрид — покосились на полукровку. Ланс безмолвно развел руками: а что я вам говорил — должен был обозначать его жест. Огвур прикрылся рукавом, сдерживая смех. Позднее он не раз говорил мне, что наше общение много дало ему как в плане понимания психологии сильных мира сего, так и теории манипулирования сознанием людей.
— Вы опять правы, ваше высочество, — вынужден был признать барон. — Мы случайно захватили гонца, везущего письмо от Ринецеи к принцу Ужасу, ее воспитаннику.
— Покажите, — требовательно протянула я руку.
Барон встал с кресла около камина и подошел к резному бюро красного дерева, стоящему в углу комнату. Нажатие невидимой пружины сдвинуло боковую панель, для всякого несведущего казавшуюся всего лишь безобидным декоративным элементом. Де Кардиньяк достал свиток, хранившийся в тайнике, и подал его мне.
Де Кардиньяк достал свиток, хранившийся в тайнике, и подал его мне. Да, это письмо внушало уважение и, безусловно, являлось подлинным. Я внимательно рассматривала предмет, ставший прямым доказательством происков моего врага. Письмо оказалось вложено в цилиндрический кожаный футляр. Слишком светлый, слишком бархатистый. Я провела пальцем по его нежной поверхности.
— Это человеческая кожа! — В этом я не сомневалась.
Ланс ойкнул, Огвур замысловато выругался.
— Да, ваше высочество, мы тоже в этом уверены, — поддержал меня Сугута. — Я провел исследование, эта кожа снята с живого человека!
Я осторожно открыла футляр. На ладонь выскользнул тонкий листок бумаги с массивной печатью, прикрепленной к письму шелковым шнурком. Я развернула письмо и начала читать:
«Дорогой мальчик! Я наслышана о трудностях, сопровождающих великое дело, вершимое тобой на благо нашей семьи. С тобой мое благословение, мои помыслы и мои чаяния. К несчастью, непредвиденные события удерживают меня в Обители. Посылаю тебе мою верную подругу и ученицу. Она вооружена волшебным мечом, ее сопровождают два телохранителя — орк и эльф. Она уже следует в столицу и вскорости проедет мимо замка Кардиньяк. Ты узнаешь ее по рыжим волосам и золотой маске, закрывающей лицо. Она поможет нам больше, чем надеется сама. Жди ее. Твоя любящая Р.»
— Ловко! — Орк шипел, как разъяренный кот. — Она поможет нам больше, чем надеется сама. Ловко она тебя подставила!
— Да, — я кивнула. — Ты прав. Это письмо предназначалось совсем не моему сводному брату. Это письмо задумано как ловушка, призванная натравить на нас барона. Ринецея умна и готова добиваться своего любым способом.
— Ваше высочество! — Пампур умоляюще сложил пухлые руки. — Вашей жизни угрожает страшная опасность. Демоница будет изобретать все новые и новые способы уничтожить опасную для нее противницу.
— Ну, это мы еще посмотрим, — ободряюще похлопала я барона по плечу. — Я тоже умею драться. Вот только никогда не стану обманывать и подло бить в спину.
— А с ней нельзя по-другому, — буркнул Ланс.
— Можно, — улыбнулась я. — Зло всегда в итоге обращается против своего создателя. И наша задача — помочь этому повороту.
— Мелеана, приказывай, — склонил голову орк, — мы будем помогать тебе во всем.
— Да, да! — поддержали его остальные.
Я нахмурила лоб и ненадолго задумалась:
— Мне хотелось бы увидеть гонца, везшего письмо. Он еще в замке?
— Он в подземелье, ваше высочество, — ответил молчавший до этого Вин. — Но я думаю, что он простой деревенский парень, даже не догадывающийся об истинной сущности своей госпожи.
— А вот это можно проверить!
— Как? — удивился Сугута.
Все прочие смотрели на меня с не меньшим недоумением.
— Вин, отведи нас к узнику, — попросила я.
Мы цепочкой спускались по винтовой лесенке, следуя за Винфридом, факелом освещавшим нам дорогу.
— Рыжая, — тихонько позвал Ланс. Видимо, он не хотел, чтобы фамильярное обращение услышал еще кто-либо, кроме нас.
— Ну? — Я оглянулась на полукровку.
На фоне серых каменных стен лицо полуэльфа, обрамленное пепельными волосами, удерживаемыми серебряным обручем с мелкой алмазной крошкой, казалось сказочно прекрасным. В этот миг он напомнил мне моего дядюшку Лионеля, и я впервые подумала о том, что в сущности ничего не знаю о внешних отличиях эльфов, происходящих из разных кланов.
— Слушай, Ланс, — так же тихонько спросила я, — ты знаешь, из каких краев был родом твой отец?
— Нашла что вспомнить, — сердито огрызнулся полукровка. — Нет, мать никогда о нем не рассказывала. Я знаю лишь то, о чем сплетничали за нашими спинами. А меня всегда называли незаконнорожденным.