Под протестующие вопли я привязала руки Барсика к спинке кровати. Во мне разыгрался гуманизм — Глюки состроил такое лицо, что хотелось плакать. Но я довела дело до конца, всхлипывая. Зато спала нормально.
Проснулась рано, освободила Барсика, от которого благоухало земляникой и помойным ведром. Как не перекрасить африканца в белого, так и из Барсика не сделать нормального человека. На новую рубашку он натянул грязное пальто, с достоинством поковырял в носу и вытер палец о занавеску… Черт с ним! Только бы довез до места.
На железнодорожном вокзале столкнулись с двумя здоровяками в тесных пиджаках. Они бродили по полупустому перрону и бесцеремонно заглядывали в лица отъезжающих. Благо я увидела их первой. В поезд мы влетели, когда подозрительные незнакомцы накинулись на бедную женщину с чемоданами, только что прибывшую из Стретфорда — небольшого поселка в глубине Северного острова. Около двух часов ехали на поезде до Палмерстон-Норт. В Новой Зеландии удивительные пейзажи. Буйные леса, ласковое море, пики горных вершин. Я любовалась красотами, а Глюки смотрел на мою сумку. На тот самый карман «Just do it!». Всю дорогу глаз с него не спускал. Двести долларов, предложенные мной, конечно, хорошие деньги. Но оставшиеся после вчерашних трат десять тысяч все-таки в пятьдесят раз больше. Интересно, почему Барсик решил, что это его деньги? Фантазер!
В Палмерстон-Норт были в десять утра. Пересели на поезд, следующий до Гисборна, и к полудню добрались до Нейпира.
Город симпатичный, портовый, впрочем, рассмотреть его не удалось. Сразу взяли машину напрокат — права мне успешно заменила зеленая банкнота с изображением Франклина — и с грехом пополам добрались до окраины леса. Водитель из меня никакой. Не дал бог таланта давить на педали.
Оставив автомобиль на обочине, нырнули в лес.
Вообще, с «лесом» Барсик явно погорячился. В Нью-Плимуте я представляла себе симпатичные сосенки, ковер из хвои, красные шляпки грибов… Вместо этого обнаружились хаотичный частокол высоченных стволов, затопленные низины, где вода затянута зеленой ряской и имеет вид уютных полянок, заросли папоротника, куда, подозреваю, не ступала даже нога маори.
Около часа пробирались сквозь топи и густой кустарник по ориентирам, известным только моему «Сусанину». Барсик знал, куда мы направляемся, ему не требовался компас. Пока я опасливо оглядывалась, мой гид упрямо шел вперед.
Чем дальше углублялись в заросли, тем меньше у меня оставалось надежды.
Не отыскать здесь Веру. Вряд ли ЦРУ имеет тут базу. Пусть даже именно в этом «лесочке» Глюки подобрал кубики «мертвой воды».
— Может быть, их кто-то выбросил из самолета? — предположила я вслух. — Тогда вопрос случайно или умышленно?
Вскоре земля под ногами сделалась неровной. Показались овраги, из почвы проступили камни, поросшие мхом. Минут через тридцать вышли к завалившейся скале, у подножия которой в небольшом углублении скопилась вода.
— Здесь, — сообщил Глюки.
А ведь не соврал мой «чистюля»! Издали водоем действительно напоминал приличных размеров лужу.
Я обогнала Барсика, прыгая по камням, увитым высокой травой.
Увидела ключ, бьющий откуда-то из-под скалы. Кристальная вода скопилась в неглубокой каменной ложбинке. На дне различался каждый камушек.
— Ты нашел кубики прямо здесь?
— Да. Давай деньги.
Сунула ему двести долларов. Барсик их быстро пересчитал и отвернулся, неприлично засунув руку с банкнотами в штаны. Я тоже отвернулась. Его тайники меня совершенно не интересовали. Принялась внимательно осматривать окрестности. Окинула взглядом скалу, изучила деревья, ковер пожухлой травы.
Ничего не высмотрела.
С самого начала это была бессмысленная затея. Что ты ожидала здесь найти? Неужели полагала, что рядом с ключом обнаружишь защитные купола, как у атомных электростанций? Да ты наивная, Алена Овчинникова! Забралась в беспросветную глушь, где кроме мха, деревьев и камней ничего нет!
Я повернулась к бродяге.
— Теперь ты свободен.
— Интересно, что вы тут найдете, сеньора. Авось что-нибудь и мне сгодится, — ответил Глюки и вновь поглядел на карман моей сумки.
Я сдвинула сумку за спину.
Не хотелось, чтобы он был рядом. Как у него глаза горят, а на губах играет такая мерзкая улыбочка… Никак задумал что-то, мерзавец. Еще двинет камнем по затылку. Жаль, не прочитать мысли в его никчемной башке.
— Ты, кажется, торопился, — напомнила я. — У тебя, кажется, больная мать на Южном острове.
— Как-нибудь сама разберется со своим чирием.
Не хочет уходить. Карман моей сумки притягивает его, словно магнит. Как бы избавиться от Барсика? Самой, что ли, взяться за камень? Нехорошо. Нельзя уподобляться подлецу.
Присела возле ключа.
Глюки нервировал. Нужно было понять, почему кубики «мертвой воды» оказались здесь, а я не могла сосредоточиться из-за проходимца, который решился, кажется, пойти ва-банк. Жаль, я выбросила пистолет.
Опустила в лужу ладошку и с удивлением обнаружила, что она не мерзнет, хотя вода ледяная. Родники обычно студеные, от их воды ломит зубы и сводит пальцы.
Что-то тут не так…
Может быть, источник находится не под землей? И кубики льда вынесло потоком!