— Решили обновить в памяти историю Серебряного Трона, ваше высочество?
Ярим ни на миг не усомнился, что перед ним сам Ар’ара — Хозяин Сфер. Такой взгляд бывает лишь у величайших из великих, у прирожденных властителей. И не стоит обманываться ласковыми словами и изысканностью манер. Если владыка явился к тебе сам, значит, ему понадобилось что-то важное. И попробуй только отказать.
— Обычно «Хроники владык Пламенного Дома», хранящиеся за пределами Фэйра, грешат неточностями, — ответствовал принц, легко вставая с насиженного местечка.
— С удовольствием послушаю ваши замечания, принц.
— Вы можете гордиться своими списками. Почти один к одному с тинитониэльским оригиналом.
— Почти?
— Мою мать зовут Даэйван, а не Тайэвани, — снисходительно улыбнулся Ярим. — И дядя Мэйлот не женился именно из-за нее, а вовсе не потому, что якобы это запрещено законом.
Ар’ара давно наблюдал за принцем, и, что скрывать, тот ему нравился все больше и больше.
Ар’ара давно наблюдал за принцем, и, что скрывать, тот ему нравился все больше и больше. Вот она — истинная королевская кровь, не дающая сдаться на милость победителя, утратить контроль над собой и попросить о помощи недруга. Инстинктивную ненависть Шаффа вполне можно объяснить происхождением. Вознесшийся к вершинам из низов и рожденный на пике величия не равны изначально. Недаром, ох недаром у людей короли чтились как помазанники Божьи. Что-то в этом есть.
— Эльфийским владыкам тоже не чуждо соперничество за сердце дамы, — философски заметил Хозяин Сфер. — Пока существуют женщины, их благосклонность будут оспаривать мужчины.
Принц ничего не ответил.
— Я был против вашего пребывания здесь, — заявил Ар’ара.
— Так освободите меня. И я никому и никогда не скажу, где провел эти три года, — попросил Ярим.
— Не могу, к сожалению. Решение Круга Избранных, принимаемое коллегиально, не может быть оспорено даже Хозяином Сфер, — развел руками Ар’ара. — Твердо могу обещать только одно. Когда Джасс’линн окажется в Оллаверне, вы будете тотчас же освобождены. И это, я думаю, случится очень скоро. Очень.
— Вот как?
— Она в Ритагоне, там же сейчас Глашатай Ночи, Итан Канкомарец и Ноэль Хиссанд. Ее поимка дело ближайших дней.
«Ты погляди, каков молодец! И бровью не повел. А щиты! Боги, мои боги! Алмазные и непробиваемые, как броня Финнеджи. Поистине, Иланду следовало гордиться таким бастардом, а не изгонять», — думал Ар’ара, внимательно изучая Ярима на предмет душевного смятения.
— Я вам не верю.
— Это почему же? Сомневаетесь, что я вас отпущу? Думаете, я побоюсь вероятного гнева Иланда и Зеленой Ложи?
— Нет. Я не верю…
— В то, что мы схватим Воплощенную Ильимани?
— Да.
— Зря. К вашему сведению, у нас есть человек, который знает ее в лицо и сможет выделить из числа прочих. Я как раз хотел поговорить с вами о ней. Вы ведь друзья?
Яримраэн сдержанно кивнул, подтверждая правоту Хозяина Сфер. Если они с Джасс не друзья, то кто же? Но его горло сжала латная перчатка тревоги.
— Значит, вы знаете о ней больше, чем остальные. Не хотите ничего рассказать?
Непроницаемый взор сапфировых глаз говорил больше любых слов.
— Она ведь не обычная Воплощенная? Есть отличие от других, которое делает Джасс особенной… Что-то произошло в ее раннем детстве… событие, определившее будущее… вы должны знать, — вкрадчиво вопрошал Ар’ара.
— Мы познакомились в хисарской яме, когда она уже была взрослой. Скорее всего, Джасс и сама мало что помнила из своего детства, — уклончиво ответил Яримраэн, чувствуя, как от волнения немеют кончики его пальцев.
Он готов был присягнуть, что Ар’ара сам пребывает в сомнениях, и именно ими вызваны расспросы. Хозяина Сфер не назовешь дураком, он умел анализировать и сравнивать, и он не мог не обратить внимания на несхожесть Джасс с предыдущими Воплощенными. Что ему стоит сопоставить меж собой некоторые странные факты, чтобы найти истину? Или уже нашел? Или нет?
— Правда может оказаться в интересах самой Джасс’линн, — снова намекнул Архимаг.
— Извините, но ничем не могу помочь, — чопорно проворчал Ярим.
— Извините, но ничем не могу помочь, — чопорно проворчал Ярим.
— Ну что ж…
«О, только не говори «Не очень-то и хотелось». Хотелось. Очень», — дрогнули губы эльфа.
— Я могу вас попросить об одолжении, мессир? — решил все же рискнуть он.
— О каком?
«Я ослышался, или у его высочества в голосе прорезались льстивые нотки?»
Разрешить мне прогуляться за пределы забора, к морю, вдоль ручья. Три года за забором — это слишком. Всего лишь маленькая прогулка, чтобы размять ноги. Можно в сопровождении…
— Не сейчас, — вежливо отказал Архимаг после минутного колебания. — В другой раз.
— Вы на редкость великодушны, — ослепительно улыбнулся эльфийский принц.
— Забавное у вас колечко, — бросил как бы невзначай Ар’ара.
— Память об одной девушке.
— Сочинительнице Саганар? Понимаю.
Яримраэн до боли в челюстях стиснул зубы от острейшего чувства бессилия. Оставалось только сверлить взглядом затылок неторопливо шествующего мага.
«Ирье! Где бы ты ни был — торопись в Ритагон. Гони своего коня, колдуй, угрожай и казни каждого, кто станет на твоем пути, чтобы не вышло так, как случилось с Лайли. Магистры затеяли страшное. Спаси ее, Ирье! Спаси всех нас! Даже если между нами море и горы. Торопись, ты рискуешь опоздать навсегда!»