Но эльф не слушал. Он орал и бесновался, перемежая каждое слово забористой руганью на нескольких языках.
— Что здесь… что… здесь написано?!..
Альс с размаху звонким шлепком прилепил клочок ко лбу Драйка.
— «…неразрывная связь меж духом и телом Воплощения способствует переносу», — отважно процитировал тот полумертвым голосом.
— Что? — опешил Ириен.
«Молчи, парень, коль тебе жизнь дорога!» — мысленно взмолился Аннупард. Драйк повторил. Но, к удивлению спутников эльфа, на того звук голоса подействовал успокоительно. Альс вовремя одумался и решил сменить тактику.
— Погоди! Давай разберемся по-хорошему. Ты уверен, что больше тебе нечего мне предъявить? Командор Элверт имел в виду именно эту крошечную писульку, когда говорил о некоей информации? — увещевал он Драйка, преданно заглядывая тому в глаза. — Это всё?
Надежда, как известно, умирает последней.
— Нет, больше ничего нет, — довольно твердо заявил Драйк.
И он не лгал, в его распоряжении имелся только пресловутый обрывок, мокрый и липкий, и в данный момент медленно сползающий на его собственный нос.
— Совсем? А было?
— Нет.
Признаки малейшего колебания в голосе заставили бы Альса сомневаться, искать компромисс или другим способом попытаться умилостивить игергардца, но Драйк Дэнис соврал. Не по злому умыслу, а от страха. И его страх и ложь эльф почувствовал так же отчетливо, словно читал помыслы и чувства человека в открытой книге. В следующий миг Ириен впечатал лицо Драйка прямо в глинистую жижу с единственным желанием — утопить.
— Я убью тебя! Где все остальное?
Пард и Кен бросились на помощь игергардцу, буквально отдирая эльфьи руки от булькающего и захлебывающегося Драйка.
— Альс!
— Он врет!!!
— Хватит!
— Я его…
Все четверо какое-то время отчаянно барахтались в грязи, но сын Далмэди был спасен.
Он сумел отползти в сторону и отдышаться, пока Пард удерживал эльфа.
— Все! Надо убираться отсюда! Потом все выясним.
Оньгъе говорил истинную правду, и Альс его послушался. Вынужден был послушаться.
— Значит, так, Ирье, убить парня я тебе не дам, — миролюбиво пробубнил оньгъе, помешивая пахучее варево в котелке. — Ты сам говорил, кто у него папаша. Нам только игергардской Тайной службы на хвосте не хватало. — Он пригубил содержимое ложки, сладостно чмокнул губами и ухмыльнулся. — А я все гадаю, чего тебя в Канегор тянет, как после драки на бабу. Надо было хотя бы посоветоваться для начала.
В ответ Альс демонстративно промолчал. Но миску за своей порцией протянул. Готовил Пард отменно, умудрившись из старого, начинающего горкнуть сала, двух горстей крупы, лука и каких-то корешков приготовить сытную и вкуснейшую похлебку, которая отлично согревала изнутри.
Кен без всяких пререканий обиходил лошадей и вообще старался эльфу лишний раз на глаза не попадаться. Ведь и в самом деле, чуть не придушил игергардца. А тому хоть бы хны. Сидит, уминает Пардово угощение за обе щеки, словно не из лап смерти был только что спасен. Странный парень. Щеки розовые, какие-то младенчески пухлые, глаза незлые совсем и даже не шибко перепуганные, держится уверенно, но не нагло. Видимо, в самом деле не подозревает, что с Альсом шутки плохи. Эльфу врать опасно.
— Добавки кто будет? — спросил Пард.
Драйк умудрился первым протянуть миску. Кен только охнул, восхищенный его непробиваемой наглостью.
Естественно, рассказывать психованному эльфу о том, что не опоздай он на три дня в Ятсоун, то все могло сложиться несколько иначе, сын Далмэди не стал. Нелюдь и так пребывал в удрученном состоянии. Выводить его из себя окончательно не следовало, хотя бы из чувства самосохранения. Да и не нравился Драйку этот эльф. Живой узел из агрессии, неконтролируемых эмоций и жестокости. Откровенно говоря, сын Далмэди был шокирован поведением Альса. В высшем свете Орфиранга афишировать контакты с нелюдями считалось дурным тоном, но Драйк, будучи, по убеждению собственного родителя, существом не от мира сего, к эльфам и оркам относился нормально. Опять же эльфийки! В их обществе молодой человек проводил немало свободного времени. И, надо заметить, прекрасного с любой точки зрения времени. Кто бы мог подумать, что сородич очаровательной интеллектуалки Фиарис может оказаться такой жестокой сволочью, готовой утопить в грязи ни в чем не повинного человека?
— Не пялься на меня! — рявкнул Ириен.
— Всё! Хватит надо мной издеваться! — вдруг заявил Драйк, вскакивая с места. — Я больше ни мгновения здесь не останусь.
И попытался удалиться в сторону проселочной дороги.
— Куда? Сидеть!
От возгласа эльфа даже лошади прижали уши.
— Куда это ты собрался? Думаешь, нагадил и свободен? Не выйдет!
«Снова начинается!» — ужаснулся Кен.
— Это еще почему?
— Потому что, мил человек, ты теперь должен отработать мне каждую закорючку на бумагах, украденных у покойного Эрклиффа.
— Как это? — опешил Драйк. — Я никому и ничего не должен!
— Еще как должен! Твое имя, вернее, имя твоего отца послужит мне отмычкой для множества дверей. Твоя подорожная у меня, так что пока будешь в моем распоряжении.
— Я не согласен…
— А тебя никто не спрашивает, — отрезал Альс.
Твоя подорожная у меня, так что пока будешь в моем распоряжении.
— Я не согласен…