Не проронив ни слова, мы занялись каждый своим делом на мостике, капитан — капитанским, а я — обязанностями его 4-го помощника.
За сутки пройдено 147 км, с начала пути 6938 км.
День 74-й 02 июня 2010 года. «ЖЕНЩИНА СТАЛА МНОГО ГОВОРИТЬ».
В 7 утра, толком не выспавшись, поднимаемся. Володе нужно ехать в Читу по просьбе соседа привезти жену после лечения в больнице. Мне тоже нужно в Читу, но я еду на велосипеде, и мы планируем встретиться на трассе, когда он будет возвращаться.
Володя уезжает раньше меня на час. Галина уходит в школу, где работает, сегодня ЕГЭ. Собравшись, захлопываю дверь и направляюсь в путь, до Читы 220 км.
С утра прохладно и приятно ехать, но к обеду наступает невыносимая жара, и я прячусь на пару часов от солнца в прохладном бетонном помещении автобусной лесной остановки. Жара спадает, и я выезжаю на дорогу. Через несколько часов заканчивается вода, а пить хочется ещё сильнее. Поднимаю пустую пластиковую бутылку горлышком вниз, когда ко мне приближается грузовик. Водитель тормозит, вылезает из кабины и, молча, идёт к люку небольшого грузового отсека с правой стороны машины, достаёт 5 литровую канистру с родниковой водой. Наливает бутылку и говорит: «Пей, а я ещё потом долью». Выпиваю залпом полтора литра и наливаю ещё, теперь расход по глотку на каждые 10 км. Благодарю водителя, а он гудит на прощание.
В 6 вечера встречаемся с Володей, на переднем сидении сидит измождённая бледная женщина. Одеваю на него жилет с надписью Сочи — Сахалин, и мы вместе фотографируемся, а затем, перекинувшись парой шуток, расстаёмся. Договорились встретиться во Владивостоке через 3 года на 40-летие нашего выпуска. На заходе солнца проезжаю придорожное кафе, на дороге две девушки с рюкзаками. Саша и Татьяна путешествуют автостопом из Санкт-Петербурга во Владивосток и таким же образом намерены ехать обратно. В пути полтора месяца и порядком устали. Долго были на Байкале, посетили остров Ольхон, самое заповедное место для туристов. На дороге ждут попутки уже несколько часов, но рыбка не клюёт. Говорят, что утром было предложение от одного водителя довести до Хабаровска, но они отказались, так как водитель намекнул, что в оплату предпочитает натуру. Фотографируемся и желаем друг другу счастливого пути.
Ночую у фермера в посёлке Танга. Он разведён, но, по-прежнему, ведёт с бывшей женой совместное хозяйство. На мой вопрос, почему развёлся, просто ответил: «Женщина стала много говорить».
Коротко, но, похоже, я его понял.
За сутки пройдено 119 км, с начала пути 7058 км.
День 75-й 03 июня 2010 года. ВЫЕХАЛ ИЗ ТАНГИ В 9 УТРА.
Фермер накормил меня на прощание жареной картошкой с мясом и напоил чаем. Признаться, было интересно с ним побеседовать практически на любые темы, что вызвало во мне некоторое удивление и даже восхищение его эрудицией, особенно знанием истории.
Снова жара и раскалённый асфальт. На закате дня прошусь на ночёвку к сторожу в недостроенное придорожное кафе недалеко от села Татаурово. Сторож принимает меня с удовольствием, так как один уже почти полгода и редко выезжает отсюда. Маленькая собачонка долго не унимается, пока не получает пинка от хозяина. Беру ведро, швабру и мою пол в отведённом мне для ночёвки углу комнаты, вытираю насухо и располагаюсь на ночь. В течение часа слушаю сторожа, иногда поддакивая, а потом крепко засыпаю.
От Иркутска пройдено почти 1000 км, и уже чувствуется накапливающаяся усталость, несмотря на регулярный отдых по ночам.
За сутки пройдено 135 км, с начала пути 7193 км.
День 76-й 04 июня 2010 года.
В 7 УТРА ВЫЕЗЖАЮ НА ЧИТУ, а вернее, мой пункт назначения — станция Новая в 40 км южнее Читы.
Собираюсь остановиться на длительный отдых в доме старшего брата моей мамы, дяди Кости. Ему 92 года и он — фронтовик. По пути из Ленинграда, 21 год назад, мы останавливались у него.
Позвонил по мобильному телефону Алле, его дочери и, оказалось, что он живёт у неё там же, недалеко от своего дома.
По пути из Ленинграда, 21 год назад, мы останавливались у него.
Позвонил по мобильному телефону Алле, его дочери и, оказалось, что он живёт у неё там же, недалеко от своего дома. После смерти его второй жены, ему стало трудно одному, и дочь взяла его к себе.
В час дня по объездной дороге обхожу Читу и направляюсь на станцию Новая. Сплошные перевалы и, признаться, последние 40 км дались мне с превеликим трудом.
Наконец, в 5 вечера я на месте, топится баня и готовится ужин. Парюсь в бане и ужинаю вместе с Аллой и дядей Костей. Несмотря на свои 92 года, он ещё крепок и по праздникам, особенно, в день победы, выпивает бутылку водки. Но сегодня Алла взяла бутылку кагора, и он весьма этим недоволен.
Долго объясняю, зачем еду на велосипеде вокруг света и, похоже, он это принимает, как нормальное явление.
Дядя Костя был призван в армию за год до Великой Отечественной войны в танковые войска. Войну встретил на польской границе, где стоял его полк. В первом же бою его танк Т-26, где он был заряжающим, подожгли термитным снарядом. Экипаж, объятый пламенем, начал покидать танк. Командир первым пытался выбраться через верхний люк, но зацепился ремешком от пистолета за что-то, застрял в люке и тут же был убит пулей в голову. Пришлось выбираться через нижний люк вместе с оставшимся в живых механиком-водителем. Им это удалось, и они с трудом погасили огонь, объявший их собственные тела, катаясь в ближайшей луже с водой. Потом долгое излечение в госпитале и снова бои. Горел он, кстати, и ещё раз. Войну закончил в Нюрнберге, где потом проходил судебный процесс по делу над военными преступниками.
В середине войны он приехал в военный госпиталь, где лечился от ранения второй брат мамы — Ксенофонт (Сеха, как они его звали), но застал только табличку на койке, где тот спал. Ксенофонт уже выписался и уехал на фронт, а через несколько месяцев на него пришла похоронка.
В семье у мамы было девять детей, шесть мальчиков и три девочки. Все они родились и жили в селе Верхний-Ульхун, куда я и собираюсь поехать в воскресенье.
За сутки пройдено 122 км, всего с начала пути 7315 км.
День 77-й 05 июня 2010 года. «ЗАБАЙКАЛЬЦЫ».
Муж Аллы — Анатолий лежит в больнице в Чите, и я еду его навестить вместе с его сыновьями Сергеем и Николаем.
После этого заезжаем в Читинскую библиотеку, где я делаю выписки из книги Василия Балябина, который написал знаменитую в своё время книгу «Забайкальцы». Я читал её в детстве, и для меня особенно важно, что, когда Балябин собирал материал для своей книги, он не раз приезжал к моему деду Василию и подолгу с ним беседовал о старых временах и обычаях забайкальцев. Наверное, только прочитав эту книгу, можно до конца понять, что из себя представляли забайкальские казаки.
Повествуется в ней о молодом казаке, который служил в Аргунском казачьем полку. Привожу небольшой отрывок.
Казачий полк следует в конном строю по 6 человек к месту летних учебных лагерей и проходит по улицам города Сретенска. В четвертой сотне завели было старинную казачью песню, но вахмистр, сдерживая танцующего под ним вороного скакуна, заорал на запевалу, сердито округлив глаза.
— Отставить…вашу мать! Завели как на похоронах! Запевай весёлую «Девки в лес по малину»…
Черноусый казак, запевала Зарубин, смеясь, покосился на вахмистра.
— Нехорошо, однако, будет, господин вахмистр. Народу — ить полно в улицах, девки вон, бабы.
— Запевай, тебе говорят! Я отвечаю за все!
— Валяй, Пашка, смелее!
Жмуря в улыбке глаза, Зарубин тряхнул черным, как смоль чубом и начал запев:
…ВДОЛЬ, ДА ПО РЕЧКЕ, ВДОЛЬ ДА ПО КАЗАНКЕ СЕРЫЙ СЕЛЕЗЕНЬ ПЛЫВЕТ…
И сотня, как отрубила, грохнула припев:
…ТРИ ДЕРЕВНИ, ДВА СЕЛА, ВОСЕМЬ ДЕВОК — ОДИН Я.
К-У-У-У-У-У-ДА ДЕВКИ, ТУДА Я ДЕВКИ В ЛЕС ПО МАЛИНУ Я ……