Был настоящий фурор среди пьяниц, задержанных в отделении милиции, куда нас привезли, при виде невесты в фате и свадебном платье и жениха в чёрном костюме. В конце концов, пострадавший решил получить компенсацию деньгами, вместо заполнения кучи бумаг, и я отдал ему три рубля, припасённых на такси. Серёгу отпустили, и мы с Татьяной поехали домой на ночном трамвае, ловя удивлённые взгляды поздних пассажиров. Так началась наша семейная жизнь.
Нам с Володей пора уходить, Лариса делает мне королевский подарок в дорогу — мёд, курагу и изюм.
Прощаемся, свидимся ли ещё — не знаю.
«Ты, прости нас с Серёжей», — говорит на прощание Лариса.
Я так до конца и не понял, зачем она это сказала.
День 47-ой. 6 мая 2010 года. ПОДЬЕМ В 5 ЧАСОВ УТРА.
Короткие сборы, завтрак, прощание с гостеприимной хозяйкой Галиной, и мы с Володей едем к месту выезда из Новосибирска на Кемерово. В 07.30 я уже кручу педали моего Мула. Отдых закончился, полный вперёд!
Погода так себе: то дождь, то солнце, ветер тоже не балует, дует слева, поперёк моего курса, но хоть не мешает, и то хорошо.
Пройдя 144 километра за день, останавливаюсь на ночь в придорожном кафе в районе посёлка Юрга. Гостиниц в радиусе 50 км нет, и мне за столиком придётся коротать всю ночь.
С начала пути пройдено 4399 км.
Планирую доехать до Кемерово завтра.
День 48-ой. 7 мая 2010 года. МОЛИТВА ПОСЛЕДНИХ «ОПТИНСКИХ СТАРЦЕВ».
«Господи, дай мне с душевным спокойствием встретить все, что принесёт мне наступающий день.
Дай мне всецело предаться воле Твоей Святой.
Во всякий час сего дня во всем наставь и поддержи меня.
Какие бы я ни получал известия в течение дня, научи меня принять их со спокойной душой и твёрдым убеждением, что на все Твоя Святая воля.
Во всех моих словах и делах руководи моими мыслями и чувствами.
Во всех непредвиденных случаях не дай мне забыть, что все ниспослано Тобою.
Научи меня прямо и разумно действовать с каждым членом семьи моей, никого не смущая и не огорчая.
Господи, дай мне силу перенести утомление наступающего дня и все события в течение дня.
Руководи моею волею и научи меня молиться, верить, надеяться, терпеть, прощать и любить.
Аминь».
С этой молитвы начинается каждое моё утро вот уже в течение двух лет.
Она, пока единственная, которую я знаю наизусть. В ней я нахожу практически все, что мне нужно. Оптинские старцы, я полагаю, были очень умными людьми, хорошо знающими психологию человека. Практически сразу, по прочтении её, ко мне приходит ощущение полного спокойствия и на самом деле, чтобы ни происходило в течение дня, воспринимается как предначертанное свыше, а в моем путешествии это приобретает особенный смысл.
Просыпаюсь в 3 часа утра плашмя лицом на столике: руки, ноги и шея затекли от неудобного положения.
Ночь за столиком в кафе — не лучшее место для отдыха, тем более, после 144 км перехода. Моя попытка разложить спальный мешок в уголочке за дальними столиками была пресечена на корню. «Это вам не гостиница», — заявили мне. Пришлось вернуться в сидячее положение и ждать рассвета.
Кафе работает очень активно, трасса шумит без остановки и днём и ночью.
На рассвете покидаю свой столик и выезжаю по направлению к городу Кемерово.
Бессонная ночь даёт о себе знать — продвижение вперёд замедленно. Два раза пытаюсь поспать, расстелив спальник недалеко от дороги на траве, но особенного облегчения это не приносит.
Наконец, с большими усилиями добираюсь до города Кемерово, пересекаю реку Томь по мосту. Центральная часть города мне понравилась — везде чистенько. Широкие проспекты, красивые здания, новый мост через реку Томь рядом с остатками старого.
На выезде из города, на обочине встречаю двух молодых парней в шортах и с рюкзаками. Выпускники Оренбургского университета автостопом едут на озеро Байкал.
Выпускники Оренбургского университета автостопом едут на озеро Байкал. Времени у них — 35 дней, за которые им нужно добраться туда и вернуться обратно.
На вопрос, где ночуете, говорят, что в палатке.
— Как, с клещами?
— Кусают иногда, но мы их вытаскиваем, — отвечает один.
— Прививок нет, а о последствиях не думали.
У меня по этому поводу другое мнение. Я делюсь с ними своими опасениями и информацией, которой обладаю.
У парней, видно невооружённым глазом, портится настроение, и они озабоченно переглядываются. Жмём друг другу руки, желаем удачи и расстаёмся.
На закате подъезжаю к часовне Святителя Николая Чудотворца. Захожу в часовню и ставлю свечку Покровителю Всех Странствующих на море и на суше.
В 9 часов вечера останавливаюсь на ночлег в гостинице города Березовский, плачу за койку 400 руб. Администратор говорит, что беглый Березовский никакого отношения к городку не имеет. С удовольствием «полощусь» под горячим душем. Не снимал одежды и обуви почти 40 часов и за это время проехал 280 км.
Сегодня прошёл 136 км и с начала пути 4535.
Мой сосед по номеру, охранник, сопровождает гружёные машины. Оружия не имеет и его задача и обязанность — договариваться с бандитами в случае наезда. Говорит, работа нервная, но за два года ничего особенного не было, Бог миловал.
Смотрю на карту, на завтра план — дойти до городка Мариинск, до него 140 км.
День 49-ый 8 мая 2010 года. «ВСЕ ЭТИ ПРИВИВКИ ЕРУНДА!!!!! В ГРОБУ ЛЕЖАТЬ БУДЕШЬ РОВНЕЕ ВОТ И ВСЕ».
В 8 утра отправился в путь по направлению к Мариинску. Ветер попутный, накрапывает дождь. Начинаются крутые подъёмы и спуски, по сторонам дороги шумит сибирская тайга. Места очень красивые. Знаки по дороге показывают подъём и его угол в процентах. Если больше 8 %, то тяжело идти даже пешком в гору, а не только ехать. Под знаком обычно указывается расстояние подъёма или спуска, и почему-то подъём всегда длиннее спуска. Несправедливо!!!
Появились одиночные продавцы черемши или, как местные её называют, «колба». Почему её так называют, я не смог выяснить. Половина продавцов черемши находится в приличной стадии опьянения, хотя ещё нет и 10 утра. Среди изрядно поддавших есть и женщины. Скоро становится ясно, почему. Первое интервью беру у бывшего шахтёра, зовут Анатолий, 68 лет, на пенсии. Получает 8 тыс. рублей в месяц. В шахте отработал всю жизнь, получил вместе с пенсией тяжёлые профзаболевания, связанные с многолетней работой под землёй в сырости, а особенно с вибрирующим инструментом. Продажей черемши пополняет бюджет семьи.
За очередным поворотом дороги вижу женщину, одиноко жмущуюся к костерку. На табуретке у неё несколько пучков «колбы». Звать — Нинка, а почему, интересно, Нинка?
— Так у нас всех так зовут. Митька, Ванька, Гришка, от рождения и до смерти, — говорит она.
Лицо Нинки напоминает печёное яблочко, и она не смотрит на меня, стараясь упрятать его под капюшон. Все равно видно, что она уже пьяненькая.
Работала до пенсии на маленьком производстве по изготовлению пихтового масла. Рубила и грузила на машину пихтовый лапник. Затем лапник загружался в специальный котёл, и под давлением и воздействием пара получалось пихтовое масло. Производство примитивное, но до сих пор работает. Еду дальше, справа от дороги вижу, горит большой костёр, и около него сидят два мужика — молодой и старше, но при ближайшем рассмотрении, молодой оказался женщиной. На чурке та же черемша для продажи. Стоит пучок 25-30 рублей, парочка в очень сильном «подпитии», и я решаю выяснить, что это за массовое «утрешнее гуляние» в сибирской тайге.
На костре в банке из-под сгущённого молока уже готов «кипяточек», в который на моих глазах засыпается почти доверху заварка, и мне предлагается отведать «чифир». Отказываюсь, говорю, что не пью такой крепкий чай.