Прости одной моей слез?, дражайшей другъ, она заслуживала лучшаго жребія; въ чемъ сей неумолимый мужъ не будетъ отв?тчикомъ? Сестра была наказана другими случаями. Сіе меня еще ут?шаетъ: она д?йствительно наказана. Но можетъ быть я теб? уже разсказывалъ сію пов?сть.
Письмо CCII.
Г. ЛОВЕЛАСЪ, къ Г. БЕЛФОРДУ.
Въ пятницу въ вечеру.
Поздравь меня; я прогуливался съ моею любезною, получивъ сію милость весьма усильными прозьбами. Насъ сопровождали дв? нимфы, которыя совершенно играли свою ролю, какую скромность изъявляли он? въ своихъ глазахъ, разговоръ ихъ безпритворно касался до нравоученія. Ахъ! Белфордъ, сколь женщины лукавы, когда он? преступятъ границы, и когда мы сов?ршенно ихъ гибель устроимъ.
Мы прі?хали въ Гамстедъ, оттуда въ Гиггатъ, въ Мюззельгилль, и другія м?ста, откуда опять возвратились въ Гамстедъ, и тамъ, изъ угожденія къ Нимфамъ, моя любезная согласилась н?сколько позавтракать. Потомъ мы возвратились заблаговремянно въ городъ чрезъ Кантисъ Товнъ.
Она весьма была весела. Чтожъ до меня касается; то я оказывалъ столько уваженія и ласки во все время нашей по?здки, что когда мы вышли для прогулки на холмикъ, на коемъ разность предм?товъ составляла пріятное зр?лище, тогда она мн? об?щалась приходить иногда туда для гулянья. Я думаю, д?вица Гове, напоминалъ я себ? н?сколько разъ, что см?ха достойные твои умыслы будутъ безполезны.
По возвращеніи нашемъ, мы начали писать. Она об?щалась сего вечера препроводить съ часъ времени со мною въ разговорахъ прежде, нежели уйдетъ въ свою горницу.
Все то, что токмо можетъ внушить самая покорная любовь для расположенія ея сердца къ завтрешней бол?зни будетъ составлять мое стараніе во все время нашего разговора, но я не упущу при прощеніи съ нею жаловаться болью произходящею въ желудк?.
Мы вид?лись. Съ моей стороны оказывалъ я совершенную любовь и почтеніе. Она не мен?е изъявляла тихости и ласки. Я прим?тилъ, что она тронулась моимъ нездоровьемъ. Столь нечаянно! Въ то время, какъ мы разстались. Но ето ни чего. Она над?ется завтра найти меня въ лучшемъ здоровь?.
По чести, Белфордъ, я почитаю уже себя больнымъ. Возможно ли, чтобъ такой вертопрахъ какъ я, могъ себя ув?рить, что онъ не здоровъ? По сему былъ бы я лучщимъ комедіянтомъ, нежелибъ желать могъ, во мн? н?тъ ни одной такой жилы, которая бы не была всегда готова къ посп?шествованію усп?ха въ т?хъ хитростяхъ, которыя я задумалъ.
Доркаса списала для меня письмо д?вицы Гове писанное въ воскресенье 14 Маія, котораго у меня была одна токмо сокращенная выписка. Она не нашла новаго въ томъ пакет?; но для меня довольно какъ сего такъ и того, которое я самъ списалъ шифрами въ прошедшее Воскресенье въ то время, когда моя любезная была въ церькв?.
Доркаса ув?домила меня что ея госпожа перенесла свои бумаги, изъ большаго чернаго шкапа въ тотъ ящикъ, въ которомъ лежитъ ея б?лье, и которыя она положила въ темной гардеробъ. Теперь у насъ н?тъ ключа отъ сего ящика, въ немъ то повидимому находятся вс? письма, которыя она получала прежде т?хъ, кои уже я досталъ. Доркаса весьма о томъ безпокоилась: однако она ласкается, что не будетъ подозр?ваема, поелику ув?рена, что она письма такъ же клала какъ они прежде лежали.
Письмо CCIII.
Г. ЛОВЕЛАСЪ, къ Г. БЕЛФОРДУ.
Подъ Кокосовымъ деревомъ, въ Субботу 27 Маія.
ЛОВЕЛАСЪ, къ Г. БЕЛФОРДУ.
Подъ Кокосовымъ деревомъ, въ Субботу 27 Маія.
Рвотное л?карство очень непріятно. Для чего проклятые доктора не употребляютъ къ нашему здоровью того, которое не было бы совершеннымъ ядомъ? не было бы нужды въ другомъ наказаніи на томъ св?т?, за зло въ жизни сод?янное, какъ принимать отвратительныя ихъ л?карства. Съ одной стороны л?карь, съ другой аптекарь, а б?дная душа въ середи подвластная приговорамъ ихъ повиноватся, я не знаю зл?йшаго мученія, какъ такое состояніе.
Нужно было мн? притвориться больнымъ: я хорошо сіе исполнилъ. Принявши хорошій пріемъ рвотнаго, чтобъ меня вырвало, и не запивши довольно водою, дабы отъ онаго совершенно освободиться, я тотчасъ получилъ видъ такого челов?ка, которой будто бы нед?ли съ дв? лежалъ въ постел?. Не должно шутить острыми орудіями, сказалъ я самъ себ?, когда принималъ л?карство, а особливо л?карскими орудіями
Я препроводилъ ц?лыя два часа въ сихъ мученіяхъ. Я запретилъ Доркас? ничего о томъ не говорить любезной моей Кларисс?, по непорочн?йшимъ движеніямъ н?жности моей; но весьма бы былъ радъ ув?домить ее, когда она узнаетъ мое запрещеніе, что я над?ялся вид?ть ее въ безпокойствіи о моемъ состояніи. Весьма бы мало должно было думать о себ? самомъ, естьлибъ только себя на свое попеченіе оставляли, какъ будто бы ни отъ кого не заслуживали вниманія.
Очень хорошо; но Доркаса вить женщина. Она можетъ сказать и тихонько своей госпож? ту тайну, которую сохранять должна.
Подойди сюда, плутовка, сказалъ я сей д?вк?, [будучи боленъ, какъ собака] покажи мн?, какъ печаль, см?шенная съ изумленіемъ изображается на твоемъ лиц?. Ты худо представляешь. Ета навислая челюсть и разинутой круглой ротъ бол?е наводитъ ужасъ и отвращеніе, нежели жалость. Избавь меня отъ етаго миганья и жеманствъ въ презрительномъ твоемъ взгляд?, какъ ты знаешь, что моя любезная однажды оной такъ назвала. Такъ, ето гораздо лучше, очень хорошо, но сожми еще ротокъ то свой. У тебя есть одинъ или два мускула, которыми ты не ум?ешь управлять между щекою и губами. Хорошо, поди теперь. Б?гай въ верьхъ и внизъ по л?стниц? какъ можно проворн?е. Возми что ниесть съ собою, и снеси назадъ, какъ будто ты ето сыскала; до того пока отъ чрезвычайнаго своего движенія не запыхаешься, и не получишь отъ того настоящаго подобія вздоховъ.
Доркаса тотчасъ приступила къ д?лу.
Что тамъ такое Доркаса.
Ничего сударыня.
Любезная моя конечно удивлялась, не видя меня по утру; но не очень хот?ла она изъявить свое о томъ изумленіе. Между т?мъ безпрестанно повторяла: что тамъ такое? Что тамъ такое? Въ то время, какъ Доркаса торопилася ходить въ верьхъ и въ низъ, добилась наконецъ она отъ сей д?вки. Ахъ! сударыня, мой господинъ, мой господинъ.
Что? Какъ? Когда?
[Между двумя парантесами, я тебя ув?домлю, Белфлордъ, что краткія слова въ ученомъ св?т?, равно какъ и малые люди въ націи, иногда бываютъ т?, которые бол?е значатъ.]
Я не должна вамъ того сказать, сударыня. Господинъ мой запретилъ мн? о томъ говорить вамъ. Но онъ гораздо въ худшемъ состояніи находится, нежели думалъ. Онъ не хочетъ, чтобъ васъ приводили въ страхъ.
Зд?сь живое безпокойство изъявилось на каждой черт? прелестнаго лица ея. Она тронулась. Клянусь моею душею что она тронулась.
Гд? онъ?
[Съ такою торопливостію, какъ ты видишь, что не соблюла благопристойности въ словахъ.