Ведущий поспешно залопотал о правом и левом углах. В зрительских рядах стало оживленнее, из рук в руки снова побежали фишки, народ ударял по рукам, заключая пари.
Конечно, ставили в основном на Верзилу. Но некоторые ^в се же рискнули доверить пару фишек «темной лошадке» — манера паладина держаться произвела хорошее впечатление.
Лод Гвэйдеон отложил в угол ринга Белый Меч, топорик, арбалет, гольбейн и мизерикордию. Ведущий и Верзила смотрели на эту кучу керефа с недоумением — что это за обеденные приборы, где настоящее оружие? Поняв, что ничего больше у паладина нет, Верзила даже как-то разочаровался.
— Полагаю, мне следует снять и доспехи, — предложил лод Гвэйдеон. — Что по этому поводу гласят правила, лорд судья?
— Хочешь — снимай, не хочешь — не снимай, — удивился ведущий, — Это ж не геродерм, что с него?..
— Я бы на твоем месте снял, — пробасил Верзила, — В этой консервной банке ты будешь неуклюжим, как черепаха. Если хочешь продержаться хотя бы минуту, лучше сними.
— Вы недооцениваете меня, лорд Словосинорос. Эти доспехи я ношу с младых лет, и они нисколько не стесняют моих движений. Пока они защищают мое тело, преимущество у меня, а не у вас.
— Я пробиваю кулаком стену в два кирпича, — равнодушно ответил Верзила. — Листовая сталь тебе не поможет.
— Это не сталь, а кереф. И вы совершенно напрасно его недооцениваете.
Первоначально лод Гвэйдеон намеревался сражаться в одном нательном белье, как и противник, но теперь он передумал. Ему стало обидно за творение кузнецов Каббасиа- ны, и он решил наглядно продемонстрировать достоинства керефовых лат.
Опустив шлем, паладин встал неподвижно. Левая нога выставлена вперед, правая слегка повернута, колени полусогнуты, кулаки подняты к плечам.
Первый удар Верзилы пришелся в корпус. Относительно легкий удар — мутант пробовал противника на прочность. Лод Гвэйдеон не почувствовал даже толчка — у керефа очень высокие амортизирующие свойства.
Второй и третий удары паладин также пропустил. Но от четвертого он уклонился, с невероятной скоростью пройдя под рукой Верзилы, метнувшись вперед и всей массой навалившись на живот противника.
Гигант крякнул, отшатываясь назад. Его длиннющие ручищи провернулись, словно на шарнирах, — и уперлись в пол, не давая повалиться навзничь. Верзила с силой оттолкнулся, вскидывая ноги и отбрасывая лода Гвэйдеона страшным пинком. Тот подлетел кверху, не удержав хватку, и совершил головокружительный кульбит, приземляясь на ноги.
Мутант провернул руки обратно и напряженно уставился на паладина. Тот действительно ловок, несмотря на тяжелую одежду. Близко подпускать нельзя — силищи у седобородого тоже хватает. Живот словно сдавило стальными тисками. Если бы не огромная разница в весе, его не удалось бы отшвырнуть так легко.
— Хар-да!.. — негромко произнес Верзила, поднимая обе руки. — Хар-да, хар-да, хар-да, хар-да, хар-да!..
Зрители затаили дыхание. Все знали коронный прием могучего мутанта — Молотилку.
Все знали коронный прием могучего мутанта — Молотилку. При нем он набирал нечеловеческую скорость, работая кулаками с такой частотой, что мог и в самом деле молоть зерно в муку.
Лод Гвэйдеон пристально следил за руками противника. Те уподобились паре вихрей, их движения стали почти неразличимыми. Верзила громко запыхтел, едва не пуская пар из ноздрей, и ринулся вперед — на серебристую фигуру в противоположном углу.
Паладин не стал убегать или уклоняться. Он видел, что не успеет. Слишком ограничено пространство, слишком мало места для маневра — и слишком длинны руки у противника.
Вместо этого лод Гвэйдеон метнулся навстречу. Он видел, чувствовал, куда направлены удары, — и в последний миг сдвинулся ровно на полпальца. Ровно настолько, чтобы кулак Верзилы на излете встретился с керефовым локтем. Зацепив его, паладин крутанул рукой, одновременно встречая Другой кулак раскрытой ладонью и с силой отталкивая его.
Зрители ничего толком не разглядели. Они увидели только два смерча — столкнувшихся и разлетевшихся.
Руки лода Гвэйдеона мелко дрожали — удары Верзилы оказались воистину сокрушительными. Ладонь, защищенная не керефом, а лишь мягкой телячьей кожей, горела огнем. Если бы не каменная твердость мышц, не многолетние тренировки во славу Ордена, гигант просто раздробил бы паладину кости.
Однако и лицо Верзилы исказилось от боли. Из-за неудачного удара он вывихнул палец о керефовый доспех. Правая кисть трясется и подергивается, движения стали неверными. Сейчас он полностью раскрыт — одна быстрая атака, и бой закончится.
Лод Гвэйдеон не двинулся с места.
— Исправьте это, я подожду, — негромко произнес паладин.
Верзила невозмутимо кивнул, сжал челюсти и с силой дернул себя за палец, вправляя вывих. По руке хлынул поток боли, но все тут же смолкло.
— Продолжим, — буркнул великан.
Теперь он уже не пытался Молотить кулаками. У закованного в броню старика слишком хорошая реакция — он словно нюхом чует, куда и в какой момент надо дернуться.
Вместо этого Верзила развел руки в стороны и медленно зашагал вперед. Загнать в угол, захлестнуть — и раздавить. Как бы ни был силен противник, он обычный человек. Человеку не выжить под натиском того, в ком кричит Судный Час.