— Нас тут сплющит, — заскулил Дылда. — Я не могу встать!
— Это оттого, что ты сильно разожрался, — объяснил Змей, поднимаясь из кресла почти без труда. — Мыш-шцы у тебя с-сильные, но жир вес-сит очень много.
— Да я за последний месяц похудел на десять килограммов!
— Интересно, если они так хорошо относятся к туристам, может, у них имеются специальные тачки, — размышляя вслух, размечтался Эдик, — чтобы сгружать пассажиров из прибывающих кораблей? И везти их прямиком в госпиталь, к доктору Кондратьеву?
На приборной панели замигал огонек запроса внешней радиосвязи.
Цитрус брезгливо, стараясь не вляпаться в остатки непереваренного Дылдой обеда, нажал сенсор. Мужественный голос объявил:
— Вы совершили посадку на Луне Венеры. Приветствуем вас! Укажите, пожалуйста, цель визита!
— Туристы мы, — прохрипел Эдик, силясь подняться во второй раз. Теперь ему это удалось, он даже на ногах удержался, но стоял с большим трудом, придерживаясь за спинку кресла. Коленки дрожали, мышцы пребывали в напряжении.
— Рады приветствовать вас на Луне Венеры! — на этот раз голосок был девичьим, притом весьма соблазнительным. — Вы хотите получить экскурсовода или будете исследовать базу Луны Венеры самостоятельно?
— Соглядатаи нам ни к чему, — буркнул Цитрус в сторону. — Мы будем путешествовать самостоятельно, но для начала нам надо в госпиталь. Нашему другу, рептилии, срочно понадобилась помощь.
Щетинки на морде Змея встопорщились. Он замахал руками:
— Ты же обещал, что Кондратьев не будет меня лечить!
Эдик поспешно нажал на кнопку отключения радиосвязи.
— Он и не будет… К тому же не забывай, это раньше ты был коском, а теперь — турист. Выше голову, хвост морковкой! Нам бы только до госпиталя добраться…
Цитрус вновь активировал передатчик:
— Простите, временные неполадки.
— Нет проблем. Желаете заказать такси? — поинтересовалась невидимая девушка.
— Да, конечно! — согласился Эдвард. — До госпиталя далеко?
— Сто девяносто пять километров триста метров.
— Ну вот… Конечно, нам нужно такси. Сто девяносто пять километров мы, может быть, и одолели бы, но триста метров… Вот где загвоздка!
Автоматизированный диспетчер шутку Эдварда явно не оценил.
— Такси прибудет через десять минут. Можете смело выходить в шлюзовой отсек. Воздух в нем пригоден для дыхания, температура приемлема для живых организмов.
Кряхтя и пошатываясь, Цитрус и Змей потащились к открытому люку. Дылда едва ли не на четвереньках полз следом.
— И долго мы будем муч-щ-щиться, Рука? — поинтересовался Змей.
— Ты о чем? Размышляешь, как скоро удастся нам вернуть наше золото?
— Нет. Когда мы привыкнем к такой с-силе тяжести?
— Почему ты меня об этом спрашиваешь? Я-то почем знаю?
— Ну, как ж-ше, ты ведь был пилотом. Много летал, побывал в с-самых разных уголках Галактики…
— Но я никогда не застревал надолго в таких дерьмовых местах, как колония на Бетельгейзе, — фыркнул Цитрус. — Надеюсь, в госпитале нам сделают укол какими-нибудь гормонами или аминокислотами. И мы сразу станем сильнее. И не будем чувствовать себя так паршиво.
Освещенный яркими прожекторами ангар особого впечатления на «туристов» не произвел. Так выглядят почти все ангары на планетах цивилизованного космоса. Все их производят конвейерным способом в филиалах «Ижевского металлолитейного завода» по всей Галактике. Температура в ангаре поддерживалась на уровне восемнадцати градусов. Но Эдику всё же было зябко и очень не по себе оттого, что совсем рядом, на расстоянии меньше светового года, скрывается черная дыра — один из самых загадочных объектов Вселенной.
Свежий, обогащенный кислородом воздух ангара проникал в легкие, радовал организм после затхлой атмосферы, царящей в корабле пиратов, — генераторы ВАЗа выдавали ровно такой воздушный состав, чтобы никто из астронавтов не грохнулся в обморок.
— Чем будем платить таксеру? — поинтересовался Дылда, присаживаясь на стылый бетон рядом с кораблем.
— Чем будем платить таксеру? — поинтересовался Дылда, присаживаясь на стылый бетон рядом с кораблем. Его сильно беспокоила сохранность собственных двухсот рублей.
— Заедем в ломбард, продадим золото, — ответил Цитрус. — У меня каких-то жалких пятьдесят рублей в кармане. А я не хочу предстать перед Кондратьевым нищим попрошайкой.
— Как думаеш-шь, сколько дадут за килограмм золота? — спросил Змей.
— Тысячи три, наверное, дадут… Только есть ли в этом слитке килограмм? Ты как и не для себя отпиливал…
Не успели они окончательно обговорить финансовые вопросы, как створки боковых ворот ангара плавно отъехали, и на площадку перед кораблем влетел ярко-желтый открытый катер, за штурвалом которого сидел лохмоухий таргариец.
— Туристы, значит? — поинтересовался он с такой радостью в голосе, что Эдик невольно начал подозревать какой-то подвох.
— Ну, — мрачно проговорил он, вглядываясь в счастливую физиономию местного жителя.
— Посмотреть мир, значит, захотели? — продолжал расспросы таргариец.
— Типа того, — хмуро ответил Эдик. — А что у тебя, парень, машина открытая? Тут ведь прохладно, насколько я знаю. И воздуха почти нет.
— Так мы по туннелям полетим, — охотно объяснил таксист. — По теплым туннелям! Вам ведь в госпиталь? Домчу с ветерком! И по дороге экскурсию проведу! Всего за один рубль сверх счетчика.