Несмотря на переборки и люки, из багажного отсека послышались стоны великана и женские крики.
— Так у вас и подружки на корабле есть? — удивился Мучо. — Как же я не заметил! Ты, Цитрус, верен студенческим привычкам! Ладно, на женщин я не претендую, но икрой угости! Жрать хочется — просто брюхо подводит.
— Жри питательные пайки, — бросил Эдик. — Я на астероиде за счастье почитал их лопать. А икру ты пока не заслужил.
Таргарийский транспортник начал замедлять скорость. То и дело бортовой компьютер сообщал об обнаруженных в космосе искусственных объектах — следующих на Глок-13 космических кораблях, крупных пассажирских лайнерах и маленьких частных катерах. Игроки, зрители и судьи спешили на Большие Межгалактические Игры.
Мокрый от пота, но довольный Дылда появился в рубке с чемоданом в руках.
— Нам хватит мест в гостинице? Я хочу отдельный номер.
— Вс-се хотят в отдельный номер, — буркнул Змей.
— Тебе-то зачем? — наивно спросил Дылда.
— Уж-ж на Глоке-13 я найду, з-зачем.
— Все будете жить в одном, — вмешался вездесущий Кондратьев. — Номер для вас уже заказан.
— И аппаратура слежения установлена? — поинтересовался Цитрус.
— Номер для вас уже заказан.
— И аппаратура слежения установлена? — поинтересовался Цитрус.
— Как же без этого? За вами нужен глаз да глаз. Так и норовите сломать что-нибудь или сбежать… А вы должны послужить делу мусонов.
Солнце было всё ближе. Огненный шар сиял и, казалось, даже пульсировал. В его свете серебрились тысячи кораблей, устремившихся к планете.
Глок-13 — двойная планетная система — неуклонно приближался. Два голубых шарика, один побольше, другой поменьше, казалось, вращались в вальсе.
— На которой из планет живут люди? — поинтересовался Эдик, обращаясь к Змею.
— На маленькой. В подводных городах.
— А на большой? Там сила тяжести слишком высока?
— Нормальная с-сила тяжести. Рептилии живут именно там. И игры, наверное, тоже будут проходить на Зар-а-Сшаасе.
— Стало быть, ты людей за рептилий не считаешь?! — Эдик нахмурился, но тут же смекнул, что в словах Змея ничего обидного нет, и замолчал.
— Так Глок-13 на вашем языке называется Зар-а-Сшаас? — спросил Мучо.
— Да. Большая — Зар-а-Сшаас, маленькая — Кип-о-Сшаас.
— И что это значит?
— Не знаю. Древний язык. Некоторые считают, что это значит «мир большой воды» и «луна с малой водой».
— Что же, на второй планете туго с водой?
— Вовсе нет. Там огромные приливные волны — тридцать метров высотой. С-смывают всё на своем пути. Но древние рептилии ведь этого не знали. Они жили на большой планете, где волна поменьше — метров дес-сять. Млекопитающие не могли бы выжить на наших планетах. Это прекрас-сный водный мир… А млекопитающ-щие, как известно, с-странная мутация, мало прис-спос-собленная к жизни. Млекопитающ-щие — неполноценные сущес-ства.
— Где же расположен стадион? — испугался Цитрус, не обращая внимания на нападки рептилии на людей. — Прямо на воде? Я не очень-то люблю качку.
— С-стадион — на материке. Туда волна не доходит. Как правило.
— Что значит — как правило?
— То и значит. Иногда накрывает. И приходится тогда вс-сем тамошним обитателям дышать жабрами. Природа мудро всё ус-строила. У млекопитающих не было шанс-сов выжить на наших планетах. Это тупиковая ветвь развития. Вредная мутация, — опять оседлал своего конька Змей. — Что может быть прекрас-снее, чем размножаться яйцами, жить и рядом с водой, и в воде? Менять температуру тела по с-своему ус-смотрению…
Цитрус побледнел. С водой отношения у него не заладились с самого раннего детства. В возрасте семи лет он тонул в пруду и запомнил это происшествие на всю жизнь. Из воды его вытащил незнакомый дядька. Прыгнул прямо в одежде. Пока откачивал паренька, Эдик успел вытащить у него из кармана бумажник.
— Думай, что болтаешь! — возмутился, наконец, Цитрус. — Мы не тупиковая ветвь, а венец творения. Но дело даже не в этом! У нас с Дылдой жабр нет.
— Значит, потонете к ядрене фене, — Змей с довольным видом рассмеялся. — А ты думал, бугор, что в с-сказку попал?! Пять штук рублей з-за з-здорово живешь тебе никто не отвалит. Это только начало. Потом еще много чего выяс-снится, я уверен.
— Матвей Игнатьевич! — вскричал Эдик. — Что это значит?! Мне умирать совсем не с руки. Я еще молодой. Да и протез ваш никто не оценит, если я ласты склею на этой долбаной планете.
— Не стоит беспокоиться, — ответил Кондратьев.
— Еще как стоит. У меня жабров нет. — Кондратьев вздохнул и заговорил голосом профессионального лектора:
— На время проведения Больших Межгалактических Игр на Глоке-13 построены специальные укрепления, силовые дамбы, на случай высокой приливной волны.
Всё продумано до мелочей. Неужели вы решили, что организаторы оставили без внимания такой важный вопрос, как безопасность игроков и присутствующих на играх высоких гостей? У большинства из них нет жабр. В этот раз, насколько мне известно, будет сам глава сената Анатолий Пупочкин. У него тоже нет жабр. Так что волноваться не стоит. Жабрами вам дышать не придется.
— С-сам Пупочкин? — вскинулся Змей. — Богатенький с-сенаторский бугор?
— Сам, — подтвердил Кондратьев.
Перед Цитрусом вновь возникло сладкое видение.