— Ну, это мы еще посмотрим, — проворчал Седой, — я в законе. Меня парочкой беспонтовых беспредельщиков не напугаешь. Быстро всех к порядку приведу.
Коридор заполнился народом. Заключенные напирали сзади, но продвигаться было некуда. Впереди толпился сброд со всех концов Галактики — представители почти всех разумных и полуразумных галактических рас. Дышалось так тяжело, что Эдвард ощутил головокружение и оперся протезом о неровную каменистую стену. Тоннель вырубили в твердой породе астероида, привесив под потолком вереницу тусклых фонарей. На стене он заметил едва различимое посверкивание. Придвинулся и обомлел. Вся порода была буквально нашпигована желтоватыми вкраплениями золота. Он уже собирался расковырять стену крюком, когда прозвучала зычная команда охраны, зашелестели голоса в переносных рациях и косков погнали по коридору вниз — в самые недра тюремного астероида.
Тоннель казался бесконечным. Со стороны можно было подумать, будто астероид не так уж и велик, но теперь Эдвард понял, что ошибался. Внутри астероида можно было разместить не только колонию преступников, но и приличных размеров город.
Наконец процессия остановилась. На развилке косков пересчитывали и разделяли на группы в зависимости от бараков, куда их определили ранее. Тушканчик попробовал протестовать, так ему не хотелось в третий, но охрана его и слушать не стала, только пообещали, если он еще будет выступать, то ему все зубы пересчитают.
— Цитрус, третий, — Эдварда толкнули в плечо к левому коридору…
— Быстрее, быстрее, — подгоняли охранники косков, бредущих по скудно освещенному тоннелю к страшному третьему бараку.
Дылда пыхтел, как электрический чайник. Пот с него лился ручьями. Но резиновую женщину он держал крепко, двумя руками, и от Цитруса не отставал, словно только от Эдварда зависело, насколько хорошо он устроится в третьем бараке. Между тем его «благодетеля» одолевали самые мрачные мысли. Седой с Тушканчиком теперь держались от них особняком. Коски поглядывали на однорукого и его массивного сопровождающего недобро. От этих колючих взглядов, да еще оттого, что в тоннеле царил тусклый свет, Эдварду стало казаться, что где-то неподалеку — убийца, подосланный Швеллером. Он всегда доверял своему врожденному чутью, поэтому держался настороженно.
И вдруг заметил, как коски впереди передают что-то по цепочке. Их руки действовали почти механически. Всё произошло мгновенно. Заключенный, идущий перед ним, резко развернулся, в руке его блеснула заточка. Перекошенное злобой лицо отражало решительность. Он уже собирался пустить оружие в дело, но Цитрус оказался проворнее — ткнул его крюком в горло и едва не свалился вместе с ним, когда тот захрипел и стал заваливаться в сторону. Эдвард придержал его, глядя в стекленеющие, расширенные от ужаса глаза.
Незадачливый коск осел у стены, и толпа заключенных протопала мимо, как ни в чем не бывало. Большинство даже ничего не заметило, остальные сочли, что лучше не вмешиваться. Извечный закон тех, кто находится за гранью закона и хочет остаться в живых, — не вмешивайся в чужие разборки, если хочешь жить долго.
Большинство даже ничего не заметило, остальные сочли, что лучше не вмешиваться. Извечный закон тех, кто находится за гранью закона и хочет остаться в живых, — не вмешивайся в чужие разборки, если хочешь жить долго.
Трясясь от ужаса, Цитрус брел вперед. Ему казалось, что все вокруг показывают на него пальцами и шепчут: «Убийца, убийца!» Но никто не сказал ни слова по поводу этого случая, и даже охрана не стала поднимать тревогу.
Их привели в обширный зал, изрытый норами ходов. По правую и левую сторону здесь располагались закрытые решетками пещеры. Из-за решеток скалились бывалые коски, обозревая новоприбывших. Вид у них был порядком приморенный. Во всяком случае, ни одного из них нельзя было назвать упитанным.
— Эй, ты, с протезом, — крикнул один из заключенных, — где лапку потерял?! — И хрипло захохотал, довольный шуткой.
Цитрус обернулся к Дылде и громко, так чтобы слышали все, кто шел рядом, сказал:
— Запомни вот этого. Его убьем первым!
Глава 3
АСТЕРОИД 1313
— Делаем ставки, господа, делаем ставочки, — небольшого роста тощий коск суетился, бегаюшими глазками шарил вокруг, наблюдая, как быстро заполняется расчерченная на квадраты площадка. Вместо фишек в поля с цифрами ложились шарики из хлебного мякиша, камешки, пробки от бутылок.
— Всё, ставки сделаны. — Он отнял руку от кубиков. И расплылся в улыбке. Две единицы. То же зеро, только в местном казино для заключенных ставки достаются крупье.
— Парево, — выдавил один из косков сквозь сжатые зубы, — напарил ты нас, гнида! — Он занес руку, собираясь ударить крупье в лицо, но его кулак поймал на лету кажущийся добродушным громила — Дылда, который всё время находился рядом — следил за тем, чтобы игра проходила спокойно.
— Ты что это, на Руку баллоны катишь? — он покачал головой, улыбнулся с видом умственно отсталого. — Нехорошо. — Погрозил коску пальцем. — А ну как Рука заругается?
— Ладно, ладно, — пошел на попятную коск. — Я это, я так… просто…
— Просто нервы не выдержали? — с пониманием поддержал его Эдик, он возник около «игорного стола» словно из-под земли. Метание костей он доверил помощнику по кличке Тушканчик, но процесс постоянно контролировал. Забрав у крупье «особые» кости, он опустил их в карман. — Это ничего. Мы всё понимаем. Чай, не звери. Ты, главное, не забудь, Пряник, что долг у тебя до четверга. В четверг надо бы погасить… А если не погасишь, тебя погасят, — добавил он. — сам знаешь, придут поздно ночью нехорошие дяди и погасят…