— Стойте там! Милиция, — скомандовал молодой мужской голос. Шаги застучали быстрее. Мы остановились. Влад негромко кашлянул и пояснил шепотом:
— Сержант Архипов, убитый филателист, сегодня у него день рождения, и ему коллеги подарили советскую беззубцовую марку тридцатого года с дирижаблем «Граф Цеппелин»; так что ему даже второй труп за смену настроения не испортил…
Невысокая фигура счастливого обладателя «Графа Цеппелина» появилась на лестнице.
— Сержант Архипов… — бодро начал он и осекся, разглядев в сумраке подъезда нашего четырехлапого спутника.
— Что случилось? — по-деловому осведомился я. Укладывать его раньше времени было нежелательно.
— Труп, — выговорил он, не отрывая взгляда от собаки.
Чжао встал на задние лапы, оперся передними на мое плечо и выразительно зевнул. Загипнотизированный зрелищем милиционер непроизвольно попятился. Я вернул его в чувство:
— Пройти можно?
— Вообще-то нет.
Чжао опустился на пол, фамильярно обнюхал Архипова и завилял хвостом.
— Вам куда? — спросил Архипов.
— В сорок девятую, — с готовностью ответил я. — Я с собакой гулял. А эти ребята со мной. Там внизу ваш коллега — тоже сержант — нас пропустил. Документы в квартире, я покажу. Подняться можно?
— Вперед идите, — нехотя кивнул Архипов, пропуская нас. Потом задрал голову и крикнул: — Тут соседи поднимаются, из сорок девятой, с собакой…
— Понял, — громко отозвался его напарник, но Архипов его не услышал, потому что как раз укладывался спать на ступени. Оставалось пройти три пролета. И тут Влад негромко чертыхнулся, и миг спустя над нашими головами отчетливо прозвучал старушечий голос:
— В сорок девятой собак не держат.
Я растерялся, а Влад снова прочистил горло и крикнул:
— Марья Ильинична, это я, Костик, ко мне гости пришли… с собакой.
Молчание.
Мы потихоньку продолжили подъем.
— Архипов! — позвали сверху.
— А он вниз пошел, — громко сказал я, ускоряя шаг.
— Погодите подниматься. — Третий милиционер, судя по звуку, затопал к нам вниз. На ловца и зверь…
Он расчехлил оружие, этот предусмотрительный третий, и держал его в вытянутой руке, когда показался над нами. Мы чинно показали ладони (мне пришлось положить пакет со шмотками на пол) и отступили к стене, чтобы подпустить его ближе.
— Вы только не волнуйтесь, Иван Палыч, — тихо сказал Влад, — с Архиповым все в порядке. — И шагнул вперед, как раз вовремя, чтобы поймать выроненный Иваном Палычем пистолет. Я же кинулся ловить самого стража порядка, потому что он опасно перевесился через перила.
— Пальчики сотри, — шепотом бросил я Владу, утвердив Ивана Палыча на лестнице.
В пять прыжков я очутился на площадке Дэна. Старушка в вязаной кофте поверх ночной рубашки судорожно цеплялась за ручку двери сорок пятой, пытаясь открыть ее наружу. Больше никого не было видно. В двери сорок шестой проскрежетал замок. Сейчас с той стороны стоял жилец и пялился на нас в глазок. Я переколдовал стекло в свинец и повернулся к бабке:
— Помолчите пару минут или вам помочь?
Бабуля продолжала скрести пальцами по двери, бессмысленно таращась на нас — в основном на Чжао.
— У нее с сердцем плохо, — подал голос Димка, — корвалол умеешь делать?
— Сколько?
— Капель сорок.
— Сейчас будет. Чжао, не стой истуканом, делай дело.
Чжао обнюхал дверь сорок восьмой и ноги ее хозяина (я старался не смотреть на тело), потом прицелился мордой чуть ниже скважины и почти без усилия продавился внутрь. Хвост вильнул снаружи и пропал.
Марья Ильинична вздохнула со свистом и стала оседать на пол.
— Спокойно, это обморок, — сказал Димка. — Нашатырь будет?
— Оклемается, — холодно сказал я, — займись Дэном.
Вот тут-то пришло время набраться мужества и посмотреть на него. Дэн лежал на спине, лицом вверх. На ухе виднелось немного запекшейся крови. Левая рука была поджата к груди, пальцы скрючены. Видимо, он держал в ней телефон, а правой отпирал дверь, когда наступила смерть. Ключ и сейчас торчал в замке. Пальцы правой были сильно обожжены. Ключ… Шаровая молния в кассовом аппарате…
— Это то, что я думаю? — тихо спросил я Димку, который присел рядом с Дэном на колено.
— Удар током, — подтвердил он. — Видишь след на руке? А кровь из уха… Возможно, перелом основания черепа или разрыв барабанной перепонки от падения. Знаешь… Готов спорить, что его можно было спасти. Мозг не был задет ударом тока напрямую, сердце тоже. Если бы его сразу…
— Заткнись.
Если бы.
Если бы я послушался Дэна.
Если бы я увидел это чуть раньше.
Если бы Часовой не запаниковал.
Прости, Дениска.
Молись, Андрей Гаврилович. Молись.
Венди
— …короче, весь город сбегается на представление посмотреть на свинью, которая говорит по-французски.
Молись.
Венди
— …короче, весь город сбегается на представление посмотреть на свинью, которая говорит по-французски. Под барабанный бой на манеж выводят свинку, следом идет клоун в ватнике, ушанке и кирзачах. С криком: «Парле ву Франсе!!!» — он дает свинье пенделя, а она, такая: «Ви-и-и-и-и!!!»
Я откинулась на диван и вздрыгнула ногами в хохоте.
— А этот знаешь, про то, как вампирша пришла наниматься в цирк?
— Погоди-ка… Это где номер «женщина-змея»?
— Ну да, — закивал Артурчик. — «А что вы умеете делать?» — «В основном кусать!»