Оказалось, никаких культурных мероприятий в Беленькой не было последние полгода. Как раз полгода назад привозили кино — старый-престарый фантастический фильм для детей «Мой друг Мэк и я» и взрослым — какое-то непотребство с Мадонной в главной роли. С тех пор только редкие танцульки в клубе под Шатунова и Газманова. Молодежи мало, зато много детей. Несколько лет назад в деревню приехала группа беженцев откуда-то из Таджикистана, с местными сразу поладили, стали строиться, детей в каждой семье самое малое по десятку. Так что поработаем мы сегодня определенно не зря.
Пока молодежь увлеченно бренчала на гитарах в тени кемпера и развлекала детвору, мы с Отто составляли план выступления. Вскоре вернулся Артем, привел с собой огромного бородатого мужика восточной наружности.
— Венди, Отто, это Убайдулло, прошу любить и жаловать.
Убайдулло невнятно кивнул и с обожанием посмотрел на Артема. Тот пояснил:
— Обещал помочь соорудить скамейки для зрителей. Шапито раскладывать не будем.
— Отлично! — провозгласил Отто. — Заодно мобилизуйте этих бездельников, они уже по пятому разу поют «Все идет по плану».
Артем с нашим новым помощником удалились, и почти тотчас вокально-инструментальные страсти стихли. Вообще-то «Все идет по плану» — не самая часто исполняемая нашими вещь. Гораздо сильнее они любят «Красное на черном», но эта песня, по-моему, уже и их самих достала до печенок. В последнее время они стали все чаще играть «Все это рок-н-ролл». Куплеты исполняли в неизменном виде:
Это чем-то похоже на спорт,
чем-то на казино,
чем-то на караван-сарай,
чем-то на отряды Махно,
чем-то на Хиросиму,
чем-то на привокзальный тир;
но в этом есть что-то такое,
чем взрывают мир…
Зато в припеве Влад, Димка и Артурчик начинали орать:
— Все это магия, ма-ги-я, ага!!! — И Димка в экстазе потрясал несуществующими хайрами [3] .
А порой на них находило лирическое настроение, взрывать мир прямо сейчас не хотелось, и они заводили битловскую «Revolution», благо многоумный Чжао всем написал на бумажках транскрипцию текста русскими буквами. Он и тексты «Металлики» и «Нирваны» сделал общедоступными, так что по десятку англоязычных песен мы все знали. А мне он перевел «Йогу» моей любимой Бьорк. Странный получился текст, но мне он был понятен. Повторяющуюся в припеве фразу «state of emergency» Чжао перевел как «чрезвычайное положение» и даже не поленился, приведя меня однажды в книжный магазин, ткнуть пальцем в словарную статью, подтверждавшую его правоту; но я чуяла — смысл был иным. По-русски я спела бы «состояние предела». Я очень хорошо представляла себе, что это такое. Даже без перевода…
Чжао искренне расстраивало то, что мы не пылали любовью к песням его родины. Как он ни старался, китайские мелодии в нашем репертуаре не прижились. Сам Чжао на гитаре играл пока что на слабую троечку, зато пел очень неплохо. Правда, своеобразно. Было заметно, что гамма из семи нот для него чересчур просторна, и всякую мелодию он пытался перекроить на китайский лад.
Было заметно, что гамма из семи нот для него чересчур просторна, и всякую мелодию он пытался перекроить на китайский лад. Иногда его можно было подловить в каком-нибудь тихом уголке за музицированием и подслушать, скажем, китайскую версию «Трассы Е-95» [4] .
Но настоящий маэстро у нас Влад. Обладатель абсолютного слуха и чудесный виолончелист. Он высоченного роста, где-то под два метра, а обувь носит сорок седьмого размера, куда там достопамятному дяде Степе. Порой кажется, что свой инструмент он может шутя вскинуть на плечо и заиграть на нем, как на скрипке. У Влада длинные и тонкие паучьи руки и крепкие мосластые пальцы, они с одинаковой легкостью могут вызывать к жизни невесомые мелодии и давить крепкие орехи (последнее часто делается по моей просьбе). В этом году Влад закончил школу для особо одаренных и поступил в институт искусств. В награду за блестяще сданные экзамены он в очередной раз получил от родителей право по собственному усмотрению распорядиться оставшимися каникулами — и вот колесит с нами по просторам необъятной Родины и распевает между представлениями «Гражданскую оборону» и «Алису». В прицепе с декорациями ездит его походная виолончель по имени Ляля (куда без нее?), но Гайдн и Вивальди позабыты до осени. Если он и берет в руки смычок, то ради репертуара «Апокалиптики».
К вечеру все приготовления были завершены. Зрители начали подтягиваться задолго до начала, присаживались на скамейки по-соседски, болтали, одна бабулька даже принесла с собой вязанье. Я улыбнулась про себя: держу пари, за время нашего шоу петелек у нее на варежке не прибавится. Увидела я и Убайдулло с семейством — дети (четверо глазастых пацанов и девчушка лет пяти) сидели рядом с отцом чинно, не суетились и не горланили, как остальные: сознавали значительность момента.
Наши парни выставили на арену магнитофон, поставили что-то веселое и ненавязчивое. Я надела костюм и парик Белоснежки и нарядила своих кошек. Они у меня изображают гномов. Каждой полагается куртка, штанишки и шляпка. На Дусю курточка еле налезла. Эх, еще пара-тройка недель, и придется мою солистку отправлять в декрет…