— Неважно, — отмахнулся я. — Кстати, если вы хотите её расколотить, не опасаясь последствий — могу предложить свои услуги. Я знаю, как обойти это дурацкое правило про того, кто родился раньше…
— Да?!! И как? — ошарашено уставились на меня гномы.
— Очень просто. Статуэтку может разбить кто угодно? В смысле вне зависимости от расы…
— Да, — ответил Фирг.
— Это может сделать и гном и человек.
— И эльф? — спросила Лиринна.
— И эльф. Никаких ограничений.
— Замечательно, тогда я подхожу вам просто идеально.
— Это почему?
Я усмехнулся:
— Я — круглая сирота. Меня подобрали на улице и отдали в приют. В метрику моим днём рождения записали тот день, когда это произошло, хотя все, кого я спрашивал, утверждали, что к тому моменту мне уже было несколько дней от роду. Значит я — тот, кто родился раньше…
Глава 13
В которой я разбил статуэтку, а Броско выполнил своё обещание
Пока одна часть меня занималась самолюбованием, другая спрашивала: кто тебя, Гэбрил, за язык тянул? Выходило, что никто: сам вызвался. И заметьте — совершенно бесплатно. Со мной время от времени случаются приступы альтруизма, но нынче я переплюнул самого себя.
Покуда я занимался самокопанием, три гнома вступили в перепалку, победителем из которой вышел мастер Фирг. Профессору удалось так задурить головы Грому и Тагу, что те не заметили, как начали плясать под его дудочку. Оба гнома разом позабыли про всякую осторожность. Они освободили Фирга от пут и доверили ему решить участь статуэтки.
Я грустно вздохнул: мне попались какие-то неправильные гномы, склонные к суициду. Ну да не я им судья.
Вся троица, не обращая на нас с Лиринной внимания, с жаром обсуждала вопрос: быть или не быть, то есть — бить или не бить статуэтку. Вроде бы все склонялись к тому, что рискнуть стоит. И времени мало, и ставки высоки. Куда подевалась знаменитая осторожность гномов? Я их не узнавал.
— А может не надо? — вдруг жалобно промычал Таг, на миг, вынырнувший в реальный мир.
— Надо, — с достоинством ответил профессор. — Я не хочу всю жизнь потом раскаиваться.
— Да?!! А вдруг там ничего нет? Нас тогда живьём поджарят! — всхлипнул Таг.
— Угу, и меня за компанию, — поддакнул Гром.
Гномы замолчали. Возникла тревожная пауза. Будущее показалось им уже не таким прекрасным, как его нарисовал Фирг.
— Не волнуйтесь. Я беру всю вину на себя! — в порыве напускного благородства объявил Фирг.
Я усмехнулся. Как же, возьмёт он, держи карман шире. Отдуваться всё равно будет мой клиент. Официально статуэтка всё ещё числится у него на хранении.
Однако остальных гномов ответ Фирга удовлетворил. Теперь они обратились ко мне:
— Гэбрил, мы вручаем вам судьбу всего нашего рода.
Он говорили так торжественно и напыщенно, что я услышал, как играют небесные скрипки.
— В жизни бы не поверил, что она зависит от засохшего куска глины, — вздохнул я, принимая статуэтку из дрожащих рук профессора.
На ощупь талисман действительно ничем не отличался от глины, тут я был полностью прав.
— Милый, подумай, зачем тебе это? — недоумённо спросила Лиринна, заглядывая мне в лицо.
— Сам не знаю, — признался я. — С детства испытываю необъяснимую тягу к разрушениям.
Я находился в отличном расположении духа. Происходящее казалось мне забавной детской игрой, хотя ставкой в ней была жизнь. Не моя, к счастью…
— На счёт три я бросаю статуэтку на пол, — предупредил я.
Все с опаской посторонились, образовав вокруг меня почти правильный круг, и теперь ждали, что будет. Наступила гнетущая тишина. Я увидел, как профессор закусил губы и беззвучно зашептал про себя молитву.
Гром и мастер Таг словно оцепенели: стояли, не меняя позы и не дыша. Они выглядели ужасно измождёнными. Эльфийка побледнела. В её лице не было ни кровинки.
Я занёс статуэтку высоко над головой. Фирг вытер рукавом пот со лба и стиснул зубы, с силой, что и бульдогу бы стало завидно. Я начал отчёт:
— Раз.
Гномы невольно подались вперёд.
— Два.
Мастер Таг схватился за сердце, а Фирг затеребил ленточки, вплетенные в бороду. Лиринна закрылась ладонями.
— Три!
Я ахнул талисман об каменный пол, он ударился с сухим треском и мгновенно разлетелся на тысячи маленьких осколков. Никого не задело. Осколки нас пощадили и пролетели мимо.
Я постоял в ожидании. Ничего не случилось.
Не выдержав, мастер Фирг бросился на колени и стал разгребать руками глиняные черепки, рискуя порезаться или надышаться мелкой крошкой. Ловкие руки профессора мелькали как бабочки. Мы не сводили с них глаз.
— Ну, что там? — задыхаясь от волнения, спросил мастер Таг. — Не тяните, Фирг. Вы нашли?
Профессор с удвоенными усилиями раскидал обломки по сторонам, потом встал, отряхнул запачканные брюки и с опустошением произнёс:
— Ничего, — он вздохнул. — Ничего… Обычные глиняные черепки.
— Этого и стоило ожидать, — буркнул Гром, закатывая рукава.
Похоже, он собирался набить кому-то морду. Надеюсь, не мне.
Мастер Таг застонал и схватился руками за голову.
— Ах, я дурак, какой же я дурак, — из его груди вырвался стон, похожий на плач раненого зверя. — Всё пропало, я погиб, мой род обесчещен. Что подумают обо мне порядочные гномы?