— А потом? — Я побуравила взглядом его спину.
— Потом за ней пришли. — Он развернулся и безошибочно уставился мне в глаза. — На Лутане проблема перенаселения, и поэтому каждый человек имеет свой код. И слишком мало места и воды для живущих в городах. Чтобы сохранить общество от войн, Правящие ввели кое-какие запреты. Создать семью могут только самые успешные. Почувствовать иллюзию семьи — дав жизнь, можно куда чаще. Все зависит от твоего потенциала и жребия.
— И что потом случилось с твоим другом и его девушкой? — Н-да, не хотела бы я оказаться на его планетке!
— Его изгнали за пределы города. Скорее всего, он погиб. А девушку вновь поселили в город класса «а».
— Мм… — сочувственно помычав, я постаралась перевести тему. — А что такое эти классы: «а», «с»?
Он подошел и опустился в кресло.
— Города класса «а» — это города, где живут мирные лутанцы. В таких городах есть лаборатории и ученые класса «а», которые поддерживают порядок и жизнеобеспечение, отвечают за здоровье и контролируют размножение.
Города класса «с» — это закрытые города, где находятся секретные лаборатории и ученые класса «с», отвечающие за техническую безопасность городов, создание новейших видов оружия, лайнеров, челноков и других разработок и открытий. В таком городе я провел большую часть своей жизни. Города класса «е» — промышленная зона для тех, кто не отличился в этой жизни ни мозговым потенциалом, ни возможностью создать семью. В такие города также переселяют тех, кто исчерпал все свои резервы. Ученые класса «е» напрямую связаны с созданием биостимуляторов, так как они отвечают за работоспособность и продолжительность жизни работающих. А также и за утилизацию.
— Мрачная система! — Я передернула плечами. — А ваше правительство, ну или кто вами управляет, — живут в городах класса «а»?
— Не совсем. Во всех городах системы есть свои Хранители порядка и Исполнители справедливости, но где живут сами Правящие — я не знаю. Если честно, я никогда никого из них не видел.
— А технический прогресс?
Он вопросительно взглянул на меня.
— Ну в смысле компьютеры, сотовые телефоны?
— А, ты по поводу искусственного разума? — Дарн устало усмехнулся, откинулся на спинку кресла и с наслаждением вытянул ноги. — Этим добром напичканы все ячейки домов, лаборатории и даже биорги.
— Что такое биорги? — Забыв про усталость, я впитывала новую информацию и словно видела все это. Всю эту систему, построенную на выживании и страхе. Мрачный мир!
— Это восстановленные, напичканные командами тела. Они исполняют простейшие программы и приказы. Их разработали для упрощения жизни горожан класса «а».
— Ка… как восстановленные? — Глаза сами собой широко раскрылись. — Зомби?
— Что такое — «зомби»? — заинтересовался Дарн.
— Когда человек мертвый — но живой!
Он нахмурился:
— Я понял. Да, можно назвать и так. На Лутане не привыкли разбрасываться материалами, будь то минералы, ископаемые или любая другая биопродукция. После смерти остается органика, которая в результате обработки не подвержена гниению. В нее-то ученые класса «е» и догадались встраивать простейшие программы управления. До моей экспедиции в лабораторию как раз привезли партию биоргов, которых нужно было слегка усовершенствовать. Обладая более мощным интеллектом, они предназначались для помощи в лабораториях.
Я отвела взгляд от его горящих азартом глаз. Как можно так вдохновенно рассказывать о таком? Использовать мертвых для служения живым! Больное общество!
— А что люди?
— Что… люди? — Он осекся и недоуменно посмотрел на меня.
— Не против? Увидеть свою маму или папу в роли прислуги-робота… каково это для них?
Дарн усмехнулся. Поднялся и, заставив потесниться, сел рядом со мной на кресло.
— Понимаешь, Лииза. Мне трудно тебе это объяснить. Наш строй очень отличается от строя твоей планеты… но попробую. В городах класса «а» помимо простых горожан обитают те, кто волен жить почти такой же, свободной в выборе и в поступках, жизнью, какой ты привыкла жить с рождения. То есть они растут в семье, где есть мать и отец. У них даже могут быть братья или сестры. Они вольны выбирать, чем будут заниматься в течение всей жизни.
То есть они растут в семье, где есть мать и отец. У них даже могут быть братья или сестры. Они вольны выбирать, чем будут заниматься в течение всей жизни. Они даже могут создать свою семью и увидеть своих детей. Правда, выбор жены или мужа все равно за них сделает ведущая отбор система, но это, поверь, неважно! Так вот. Ни эти люди, ни их родные никогда не станут биоматериалом. Для них жизненный путь завершается огнем, не оставляющим даже пепла.
— А другие?
— Другим с рождения вводят стимуляторы. Сначала развития, потом сдерживания естественных потребностей этого развития. И под их воздействием начинаешь понимать, что жизнь — суета сует, в которой ты должен оставить хоть какой-то вклад. Для меня этой отдушиной оказались познание и наука. К тому же я никогда не видел ни женщину, которая меня родила, ни отца. Есть ли у меня родные по крови братья и сестры — я тоже не знаю, поэтому узнать в одном из биоргов кого-то из родных — не смогу.