Секунду спустя в комнату опасливо заглянула хозяйка.
— Ну как? Помирились?
— Ее здесь нет. — Я подошла к окну и выглянула. Сверху взгляд тут же заметил примятые цветы. То, что гибель хозяйской клумбы, это ее рук… гм, точнее ног, дело, у меня даже не вызвало сомнений. — Сбежала.
— Сбежала.
— Помогите! На меня хозяин напал! — Дикий вопль, донесшийся с улицы, топот ног и отчаянно стукнувшая соседская калитка заставили меня вздрогнуть и встать на цыпочки, пытаясь разглядеть происходящее.
— Никак соседушка появился! — пропела Ольга не предвещающим ничего хорошего тоном, тоже высовываясь в окно. — Допился до чертей белых!
— А что он кричит? Какой еще хозяин?
— Хозяин-то? — Бабка выдержала паузу и словно очнулась. — Да лешего у нас так зовут — хозяин леса. Вот и говорю же, что допился стервец до галлюцинаций — лешие мерещатся. — Она покосилась на меня и понимающе вздохнула. — Да не расстраивайся! Никуда Лиза не денется. К вечеру придет.
Глава 31
Лиза
— Гриш. — Шагать в молчании по едва видимой тропинке быстро надоело. Догнав опережающего меня на пару шагов парня, я дернула его за руку, заставляя остановиться. — Мы ведь сейчас идем на озеро?
— Да. — Он смерил меня внимательным взглядом.
— Клад искать?
Парень кивнул, не сводя с меня глаз, надо сказать, сегодня каких-то странных. От зрачка разбегался спиралью серый цвет, переходя в такую ярко-зеленую радужку, что на мгновение мне даже показалось, будто у него линзы.
От неожиданности я усмехнулась, пытаясь осмыслить это наблюдение. В деревне — линзы? Цветные? У него?!
Он выжидающе молчал.
— Просто мысль дурацкая в голову пришла, — отмахнулась я и поинтересовалась: — А ты взял фонарики, нож? Что там нам еще может пригодиться?
— Фонарики? — Он переступил с ноги на ногу и нервно огляделся.
— Еще скажи, что ты не знаешь, что это такое! Напоминаю — прибор, излучающий свет. Там вообще-то темно. Ты не заметил?
— Да… — Он вновь оглянулся и поторопил: — Пойдем. А то уже полдень… часа два как прошел, а мне тебя еще домой сегодня провожать.
Я передернула плечами и неохотно поплелась за ним. При мысли, что снова придется спускаться в царство абсолютной тьмы, настроение упало до нуля, и чтобы хоть как-то избавиться от вновь навалившейся депрессии, я решила развлечь себя разговором.
— Гриш! — Он лишь на мгновение оглянулся, продолжая уверенно шагать вперед. Просто удивительно, как он помнит все эти переплетенные, словно дороги в мегаполисе, тропинки? — А можно вопрос? Личного характера?
На эту провокацию он даже не обернулся, а лишь кивнул.
— Давай…
— А почему у тебя цвет глаз все время разный? То серые, то зеленые…
Он вдруг остановился, обернулся ко мне.
— Тебе это кажется, — медленно, без выражения произнес он и уже обычно добавил: — К тому же все зависит от преломления света, плотности и влажности воздуха.
Я изумленно поморгала, бестактно разглядывая его глаза, вдруг ставшие светло-серыми. Ни капли зеленого цвета!
— Гриш, а ты что, оканчивал какой-то институт? Откуда такие познания физических процессов?
— Что такое институт? — Он едва заметно поморщился и, не дожидаясь ответа, вновь решительно зашагал по тропинке, словно стараясь сбежать от моих вопросов, но я, как гончая, уже взяла след.
— Место, где дают знания. Гриш, я уже начинаю тебя бояться! А ты случайно не замаскированный агент каких-нибудь трех букв?
— Лииз, я учился, как и все.
— Заканчивал академию? — Я мило улыбнулась, разглядывая его взъерошенные ветками волосы. То ли от сумрака леса, то ли в угоду разыгравшейся фантазии, но мне показалось, что его светло-русые пряди потемнели, приобретая медный оттенок.
— Ага, — невозмутимо согласился он. Остановился и, поддержав, помог перепрыгнуть через поваленное бревно.
— Что «ага»? — Едва оказавшись на земле, я вновь накинулась на него: — Ты меня за дурочку держишь? Кто ты? Только не говори, что ты — тот малолетний пьяница из соседнего дома. Уверена, он про преломление света даже не слышал!
— А какой ответ тебя устроит больше? — Парень без тени улыбки терпеливо выдержал приступ моего неуемного воображения. Я помолчала, с удивлением почувствовав какое-то странное безразличие, подчиняющее себе мою волю и разум. Какая разница — кто он? Какая разница, где он учился? Не все ли мне равно, какого цвета у него глаза?
— Ответ? — Я зло помотала головой, будто пытаясь стряхнуть с себя нити невидимой паутины. — Любой. Что ты его клон, близнец, двойник. Любой! Но только не надо убеждать меня, что ты — он!
Гришка выдержал мой взгляд, прищурился, словно что-то решая, затем просто взял за руку и повел за собой. Так и не дождавшись ответа, я попыталась вырваться, но, не преуспев в этом, возмущенно возопила:
— Куда ты меня тащишь?
— На озеро, — не оборачиваясь, буркнул он, — мне надоело слушать твои глупости.
Глупости?!
Я обиженно посопела. Безразличие вновь попыталось подчинить себе мою душу, но на этот раз оно было слабее: конечно, я все придумала. Это — Гришка (смешно было предположить что-то другое), сосед, которого я знаю неполную неделю.
Я украдкой бросила на него взгляд.
Нет! Не может один и тот же человек быть настолько разным!