Мы с Лизкой переглянулись.
Как приятно возвращаться. Особенно туда, где тебя ждут.
Лиза
Я до последнего не верила, что этот день закончился, пока чистая и сытая не улеглась на диване под боком у сестры. Но сон бежал, едва я закрывала глаза, и в темноте перед моим взором представал сосед.
Вернее, не так. Я его даже не видела — лицо оставалось размытым пятном. Я его чувствовала. Его мышцы под дешевой рубашкой, горький запах одеколона, свежесть дыхания.
Глаза открылись сами собой.
Там в лесу, когда он первый раз меня… гм… поцеловал (хотя поцелуем это назвать было сложно), как он мне был отвратителен со своим тошнотным запахом застарелой бражки и перегара. К тому же он влил пару стаканов самогонки у лесника. Неужели за день все выветрилось? Странно. И глаза!
От неожиданной мысли я села.
— Ты чего не спишь, Лиз? — Галина обернулась.
— Послушай, — затормошила я ее в ответ, — может быть такое, что вроде бы ты знаком с человеком — и в то же время его не знаешь? Вот, к примеру, думаешь, что у него серые глаза, а на самом деле — зеленые!
— Ты о чем? — Сестра охотно перевернулась на бок и внимательно подперла щеку кулаком. Та-а-ак. Видать, не я одна бессонницей мучаюсь!
— Ну вот у Гришки. Я думала, что у него серые глаза, а только сейчас поняла, что зеленые.
— Мутные они у него! И, кстати, дорогая, давно хотела предупредить — не увлекайся им. Зачем тебе нужен бесперспективный алкоголик-любитель? К тому же — мы через неделю уедем.
Я помолчала, прислушиваясь к себе, рассматривая любопытный глаз заглядывающей в окно луны.
Не хочу уезжать… Вот это номер! Неужели из-за Гришки?
Перед глазами вновь, как назло, появилось лицо соседа с хитро прищуренными белесыми глазами.
Не-э-эт! Мне это чудо до лампочки!
Я подержалась за голову.
Так! Поздравляю! Обнюхалась свежего воздуха! Раздвоение личности началось!
— Плюнь на него и наслаждайся отдыхом, — сделала вывод сестренка. И словно невзначай произнесла: — Я завтра еду в город. Пожалуйста, никуда не уходи из дома. Хорошо? Вечером я вернусь.
— В город? Зачем?
Она посмотрела мне в глаза и равнодушно дернула плечом.
— Петр позвал.
— Зачем?
Нет, на Петра я не злилась, и, в отличие от местных алкашей, он меня не раздражал. Более того, он мне даже стал нравиться, но представить вместе его и Галку — я не могла.
— Свидание? — Я внимательно прищурилась.
— Лиз, какое свидание? Он собрался в город по делам, а я заскочу в офис. Вечером он меня заберет, и мы приедем. И, кстати, джип не беру, чтобы ты не подумала, будто я тебя здесь бросила.
— Угу. И что мне здесь одной делать? — Я шумно вздохнула и улеглась. Разве что с Гришкой за грибами напроситься?
От такой мысли я даже поморщилась. Невероятно, как быстро проходит навеянное им очарование! Наверняка виной всему сегодняшний день. Просто вместе оказались в экстремальных условиях, вот и накатило.
Я закрыла глаза и улыбнулась — а он неплохо целуется.
Кто — он?
Глава 19
Лиза
Утро ворвалось в мою жизнь вместе с разноголосым хором местных петухов и диким воплем Галины:
— Нет! Просто невероятно! Непостижимо! Отстань от меня! Э-э-э, как это… сгинь!!!
Слетев с дивана, я, как была в спортивном костюме, бросилась на кухню.
Картина, открывшаяся мне, заставила меня остолбенеть и едва не сложиться пополам от хохота.
В углу, возле печки, вооружившись сковородой, держала оборону Галина, а на столе, устроившись в котелке с гречневой кашей, восседал Хряп и, используя ложку вместо катапульты, метал в сестру комья каши. Иногда Галка даже умудрялась отбить особо крупные комки, украшая стены кухни довольно замысловатым узором.
Заметив меня, домовой прекратил свое интеллектуальное занятие и расплылся в улыбке:
— Здорово, кикимора болотная!
— Чего? — От такого приветствия смеяться мне расхотелось. Я покрутила пальцем у виска: — Совсем уже?
— Нет, Лиз, я пока не совсем! — Получив долгожданную передышку, сестра подбоченилась. — И поэтому я сегодня не пойду к своему психотерапевту с жалобами на сумасшедшие блины и сбесившуюся кашу!
— Какие еще блины? — Я внимательно оглядела стол, но, кроме каши, рассыпанной повсюду, нарезанного хлеба и крынки молока, больше ничего не увидела.
— Да это я вчера утром наш план воплощал! — Домовой смущенно поколупал пальцем облупленный край казанка.
— О-о-о, — словно в подтверждение его слов простонала Галина, — ты же ничего не знаешь? Ну так слушай! Вчера, когда ты сбежала, а я, ничего не зная о твоем побеге, решила позвать тебя к завтраку, на кухне один блин шмякнулся в сметану…
— Ну и что? — обиделся Хряп. — А я, может, без сметанки не люблю?
— …и стал исчезать! Да с такой скоростью, словно его пылесос засасывал!
— А вот и неправда! — подбоченился домовой.
— Что я, приличий не знаю? Кушал очень воспитанно и скромно!
— И тут, представь, весь уляпанный в сметане блин делает сальто в воздухе и плывет ко мне!!! — Выловив из взлохмаченных волос крупинки каши, она со злостью бросила сковороду на печь и под раздавшийся грохот заявила: — Я, Лиз, не ку-ку! И я объявляю войну тому, кто решил со мной пошутить!
— Ха! Интересно, и что ты мне сделаешь, женщина? — Хряп снова взялся за ложку, стараясь зачерпнуть побольше каши, но Галка среагировала первой. Заметив странное поведение посуды, она подскочила к столу и, схватив крынку, ловко перевернула ее над ложкой. Молочный водопад скрыл домового, а когда закончился, Галка вытаращилась на белоснежно-мокрого Хряпа и бросилась ко мне.