— На курорт, поди, собрались? — проснулся бдительный охранник Илья Петрович, зыркнув на нас из-за стеклянной перегородки каморки со всеми удобствами.
— Ага, собрались, — пропыхтела Галина, пропуская меня вперед. И посоветовала ему: — Вы получше за нашей квартиркой-то присматривайте, если хотите в конце месяца получить не только голый оклад. — И, не слушая расшаркивания почуявшего наживу охранника, вылетела вслед за мной, громко грохнув тяжелой металлической дверью.
Пока я хмуро стояла у подъезда, карауля весь наш многочисленный скарб, сестра тем временем быстренько подогнала джип — благо стоянка была метрах в пятидесяти от нашего подъезда — и начала командовать мной, не забывая улаживать по телефону какие-то дела.
— Ну куда ты складываешь свои сумки? А лодку? По-твоему, все это должно находиться на заднем сиденье? А зачем тогда нужен такой багажник?
— Как выяснилось, он только для твоих вещей. И все! Больше в твой хваленый багажник ничего не помещается! Галь, если ты в свою Боровлянку решила насовсем переехать, так я радостно все упакую и даже ручкой тебе помашу! Только ключи от квартиры оставь, да и кредитки тоже бы не помешали — на первое время… пока я твою фирму на себя буду переоформлять! А тебе, обещаю, — раз в месяц почтовый перевод! Не боись, не дам с голоду помереть в твоем Мухосранске!
Сестра ловко скрутила кукиш и сунула его мне под нос.
И все! Больше в твой хваленый багажник ничего не помещается! Галь, если ты в свою Боровлянку решила насовсем переехать, так я радостно все упакую и даже ручкой тебе помашу! Только ключи от квартиры оставь, да и кредитки тоже бы не помешали — на первое время… пока я твою фирму на себя буду переоформлять! А тебе, обещаю, — раз в месяц почтовый перевод! Не боись, не дам с голоду помереть в твоем Мухосранске!
Сестра ловко скрутила кукиш и сунула его мне под нос. Захлопнув багажник, она впихнула меня на переднее сиденье и добродушно заметила:
— Лиз, это похмелье! Всегда знала, что тебе вредно пить! Сейчас на фирму заскочим, а потом в супермаркет. Куплю я тебе что-нибудь для лечения твоей дурной головушки!
— Н-да? Ну ладно, — вздохнула я и буркнула под нос: — Хотя меня лучше бы вылечили курорты на побережье океана.
— Ладно, Лиз, не хнычь! Мы всего-то на две недельки! — «успокоила» она, ловко выворачивая руль и лихо трогаясь с места. — И вообще, что бы ты без меня делала? В свои неполные двадцать два года — ведешь себя как малолетка! Я в твоем возрасте уже вкалывала за нас двоих!
Ну вот! Началось!
Сколько я себя помнила, она всегда была такая положительная, ответственная… Вот и вырос из нашей «спортсменки, комсомолки и просто красавицы» директор рекламной фирмы. Пусть пока небольшой, доставшейся ей по наследству от мужа, но стабильной и уверенно карабкающейся к высотам бизнеса.
На работе Галка, как всегда, задержалась. Переслушав весь часовой репертуар местной волны, я не выдержала и, стянув с зарядки телефон, набрала ее номер.
— Галь, если ты сейчас же не выйдешь — уезжаю домой! — заявила я, едва в телефоне зазвучал ее, с металлическими нотками, голос.
— Э-э… — Она помолчала, видимо вспоминая, кто это звонит и куда она должна идти. Наконец, сообразив, выпалила скороговоркой: — Сиди- никуда- не-уходи. Иду!
И отключилась.
Вскоре, а именно еще минут через сорок, я стала счастливой обладательницей баночки тоника и, позабыв про плохое настроение, наслаждалась лихой ездой сестренки на неизвестно каком километре от города.
Итак, мои долгожданные, но все же неожиданные каникулы начались.
Галина
Мы долго петляли по улицам, прежде чем наш джип наконец-то оставил позади душный город, и теперь с каким-то захлестывающим душу восторгом мы летели по прямой, словно нарисованной трассе. Жара, мучившая в городе, отступила, и мы наконец ощутили свежесть, какая может быть в поле после прошедшего только что дождя.
Как я была рада оставить позади душные улицы, застроенные каменными коробками, и все проблемы, ставшие вдруг ненужными, и город, из которого не уезжала вот уже лет пять. Конечно, до этого, пока фирмой руководил муж, я с ним объездила весь мир, но все когда-то имеет свойство заканчиваться. Однажды — осенним днем — он ушел.
Не лгал, не изворачивался — просто ушел. К той, которая смогла родить ему ребенка. Оставив мне одну из своих фирм, квартиру, машину… Как будто это могло компенсировать расставание с тем, кто однажды стал для меня самой жизнью.
Я смотрела, как стекло все больше и больше обрастает трупами мошек, летевших навстречу. Стрелка спидометра ползла к ста пятидесяти.
Что-то я задумалась.
Кинув украдкой взгляд на словно не замечающую ничего Лизу, я сбросила скорость и сделала погромче радио.
Странно переплелись наши судьбы.
Странно переплелись наши судьбы. Сестра, родившаяся во спасение матери, так и не смогла своим рождением ее спасти, лишь отсрочив приговор (рак мало кого щадит), стала для меня ребенком, которого у меня никогда не было и не будет, а Лизе, хочется верить, я заменила мать.
— Лиз, — стараясь отвлечься от грустных воспоминаний, я затормошила сестру, — воздух-то какой! А природа! Да на каких Карибах ты такое найдешь?