— Ты сирота? — Я подняла на него глаза. Тепло, даже не тепло, а жар, идущий от его тела, вдруг успокоил зарождающуюся во мне дрожь.
— Все, кто не входит в высший класс горожан, являются таковыми. Меньше привязанностей, меньше чувств… И это заставляет человека чем-то занять пустоту здесь. — Он коснулся груди. — Для большинства из нас такой отдушиной является работа. Конечно, в городе для нас созданы дома забвения, где мы можем собираться, общаться… в общем, отдыхать. Вот только делать это с каждой прожитой сотней дней хочется все меньше.
Я отвела взгляд, смущаясь его близости и так внезапно наступившего молчания, а он смотрел, смотрел на меня не отрываясь и словно чего-то ждал.
— Дарн… уже поздно. Я думаю, нам нужно ложиться спать. Ты же завтра хотел идти на озеро?
— Хотел. Ты пойдешь со мной?
Господи, да когда же он уйдет!
— А у меня есть выбор? — Я передернула плечами. — Ты прекрасно знаешь, что одна я через лес не пойду!
— Я и сам тебя одну не отпущу. На тебе мой запах. Раски не различают индивидуальных слепков, ориентируясь только на световую гамму теплового излучения и запахи.
— Хм, интересно… — Я посмотрела на серый пустой экран. — А что они делают здесь, на Земле?
Дарн пожал плечами:
— Они пираты. И если исключить то, что все они собрались тут ради меня, то можно предположить, что здесь они что-то ищут. Уловители позволяют определить наличие тех или иных элементов на планете на расстоянии парсека. Особенно тех, которых на ней достаточно большое количество.
— Ты так определил свой неизвестный элемент? — Я перевела на него взгляд. Какое у него необычное, я бы даже сказала, красивое лицо.
— Нет. Воздушный элемент отыскали за нас на нескольких планетах Правящие и наметили к ним курс. Также на них были отмечены несколько точек, где этого элемента, скажем так, достаточно. Во время аварии я повредил уловитель и починил его совсем недавно. Затем я встретил тебя на реке и заметил наличие этого элемента в твоем украшении.
Я повертела, разглядывая, кольцо. Косичку из золота и платины украшал ряд бриллиантов, дальше шли сапфиры, а в центре сидел треугольный черный камень. Знать бы еще, как он называется!
Интересно, что из этого он ищет?
— Ладно, Дарн. Попробуем завтра найти то, что спасет твою бедную планету, а сейчас я бы все же хотела немного поспать.
Он окинул меня серьезным взглядом и поднялся.
Он окинул меня серьезным взглядом и поднялся.
— Конечно. Ложись.
— А что, спать будем на креслах? Ни подушки, ни одеяла?
Загадочно улыбаясь, он вдруг принялся расшнуровывать мои кроссовки.
— Э-эй, ты чего? Я сама! — Попытка помешать не удалась. Он первым стянул с меня обувь и сунул ее куда-то под кресло. Затем изобразил руками какие-то странные знаки, и спинка кресла опустилась, надувшись в изголовье мягким пузырем.
— Ложись. — Он насильно заставил меня опустить голову на странную, но удобную подушку. Узкое кресло вдруг разъехалось в стороны, превращаясь в довольно сносную просторную кровать. Я вдруг поняла, что лежу на чем-то мягком. А потом меня объял теплый, но свежий воздух. — Если хочешь, можешь раздеться. Терморегуляторы не позволят тебе замерзнуть, подстраиваясь под температуру твоего тела. Или, может, хочешь принять термодуш?
— Э-э, спасибо, нет! Я уже умылась. Раньше. И… в одежде мне будет привычнее. — Я повернулась на бок.
— Как хочешь. — Пожав плечами, он невозмутимо стянул с себя странный, серо-зеленого цвета костюм, оставшись только в недлинных, больше напоминающих бриджи штанах. Дожидаясь прекращения трансформации своего койко-места, он вновь сотворил руками несколько пассов. В следующую секунду яркий свет погас и зажегся экран, являя нам бесконечное звездное небо.
— Надеюсь, тебе нравится?
Он уселся на край своей кровати и, терпеливо дожидаясь ответа, посмотрел на меня.
Я невольно скользнула взглядом по его плечам, груди.
Ученые Земли нечасто могли похвастаться таким телом.
— Нравится. А может, я посплю в той, другой комнате? — Я с трудом отвела от него взгляд и уставилась на ехидно подмигивающие мне звезды.
— Зачем? — Я почувствовала, как он улыбнулся и, чуть вздохнув, лег. — К тому же там кресла не приспособлены под сон. Мм, Лииза?
— Что? — Нет, меня его присутствие нервировало все больше!
— А что на твоей планете говорят, когда прощаются?
— Прощаются? — Я даже села.
— Ну да. — Он перевернулся на бок. Я опешила, разглядывая его горящие в полумраке глаза. — Когда ты расстаешься с кем-то, кто… кого хотел бы увидеть завтра?
— Перед сном? — дошло до меня.
— Да.
— Спокойной ночи, Дарн.
— А что должен ответить я?
— Приятных снов, Лиза.
— Приятных снов, Лииза.
* * *
Девушка закрыла глаза. Сначала ее дыхание было взволнованно-коротким, но постепенно оно выровнялось. Он смотрел, как она спала, смотрел, и все внутри сжималось от неведомого счастья ее близости и сводящей с ума боли при мысли, что вскоре их разделит вечность.
За какие-то несколько дней все его мировоззрение, все устои бытия смешались в непонятный, чуждый ему цветной водоворот. Жизнь, такая простая и понятная еще несколько дней назад, превратилась в запутанный лабиринт из мыслей и чувств. И он впервые задумался о догмах, внушаемых ему с рождения. Верны ли они? Верна ли единая цель для всех лутанцев — работать для и во благо планеты? Нужна ли ему такая цель?