— И меня не забыл, — мурлыкнул Бэзил. — Неужели, сэр Перси, вы откажете старому коту от кресла? Да, дорогая Эсме, тебе не повезло с братом.
— Ха! С братом! — возмутилась Эсмеральда. — Когда я была у экологов, этот Болек мне шагу не давал ступить. Он просто ревнует, mi amor, не бери в голову.
— В самом деле, сэр Перси, — сказал я, — не принимайте всерьез угрозы этих молокососов. Мы никому не дадим вас в обиду!
— Вы решили, что я испугался бахвальства этого мальчишки? — сухо возразил сэр Перси. — Нет, господа. Пан Кручковский — марионетка, и поет он с чужого голоса. Вы знаете, с чьего голоса.
И все почему-то посмотрели на меня.
— Алан Нэй, — протянул Бэзил, хищно выпустив когти. Обивка кресла отвратительно скрипнула. Сэр Перси поморщился, но смолчал. — Странный парень… Что ему нужно? Он не упускает ни малейшей возможности нам навредить. Война — прекрасно, покинутый Ромео — тоже неплохо. Он ведь твою девушку клеил, да, Грег?
Я развел руками:
— Я уже устал ломать над этим голову. А что, сэр Перси, пока я не появился в Хани-Дью, Алан Нэй вам не докучал?
— Честно говоря, Грег, тогда я даже не знал его имени, — признался сэр Перси, поправляя щипцами дрова в камине.
Самое неприятное, что все смотрели на меня с ожиданием. Как будто я комиссар Каттани или сам Жуков на белой лошади. Надежда и опора, короче. А я чувствовал себя без вины виноватым.
В ту пятницу я не засиделся у сэра Перси. Солнце еще не полностью погрузилось в воды невидимого за крышами Моря, но я любовался не закатом. Сделав значительный крюк, я прошелся мимо домов, стоящих на краю пустыря, за которым начиналась территория экологов. И был поражен, насчитав с десяток золотых «Т». Охранная грамота… Неужели и в самом деле затевается крестовый поход?
Гиппиус предупреждала, что ряды экологов пополнились самыми отчаянными из ее питомцев. Юные поэты, самоубийцы, искатели приключений… Если внушить им идею, если превратить их в воинов истины… Может, последовать совету Хлои Дусент и состряпать золотую букву? Но что-то подсказывало: мой дом это не спасет.
Свою машину, стоявшую у обочины под двумя сросшимися березами, я узнал сразу. Неужели Фаина решила меня встретить? Как мило… Но откуда ей знать, что я пойду здесь, а не обычной дорогой? Да в машине, кажется, двое? Терзаемое недобрым предчувствием, мое иллюзорное сердце заложило опасный вираж. Я подошел ближе, и у меня потемнело в глазах.
Темные руки Нэя шарили по белой блузке Фаины. Они казались двумя отвратительными отпечатками, двумя ожогами на ее спине… Потом Фаина, наверное, увидела мое отражение в зеркале. Она как ошпаренная выскочила из машины, крикнула:
— Ты сделал это нарочно! — и понеслась прочь.
Нэй медленно обернулся ко мне и белозубо осклабился.
60
Ревнует, значит, любит. Женщины часто повторяют эту глупость. Нет. Ревность — чувство совсем другой природы.
Нет. Ревность — чувство совсем другой природы. Оно не от сердца, оно от живота, из дремучей и темной утробы… Как странно, что даже за Порогом существуют эти пещерные инстинкты.
Я был оглушен. Я ненавидел Нэя так, что мне было больно на него смотреть.
Сквозь гул в ушах я услышал его бархатный голос:
— Нам давно пора поговорить по душам. Верно, Грег?
Итак, настал роковой момент. По закону жанра я встретился лицом к лицу с заклятым врагом, чтобы помериться силами.
— Садись, — пригласил Нэй. Он сидел за рулем и кивнул на пассажирское кресло.
И что мне было делать? Я же не собирался бросать здесь машину!
Я сел и включил музыку — чтобы показать, кто здесь хозяин. Коробка пошуршала, потом разразилась песней про шестого лесничего. Присутствие Нэя было отвратительным и… завораживающим. Я как будто смотрел на змею: опасная, мерзкая тварь, но есть какой-то гипноз в ее свивающихся кольцах… Вонючий ниггер, со злобой подумал я и даже принюхался, надеясь уловить неприятный запах. Но от Нэя пахло дорогим одеколоном.
— Надеюсь, ты не подумал про нас с Фанни ничего такого? — спросил Нэй с искренней озабоченностью.
— Я ей не сторож, — буркнул я. — Но мне неприятно, что ты сидишь в моей машине.
Нэй захохотал, при этом его мощные челюсти распахнулись нечеловечески широко.
— Все верно, my friend! Сначала машина, а потом уже девушка. Ты классный водитель, Грег. Ну за исключением одного случая. И на старушку бывает прорушка, так, кажется, у вас говорят?
И тут я не выдержал и сделал наконец то, что должен был сделать сразу — ударил его кулаком в скулу. Звук раздался, как в кино: хрясь! Если бы на месте Нэя был Бэзил, — надеюсь, что никогда не будет! — он живо бы вообразил, что у него лицо монолитное, как у Терминатора. Нэй такой фантазией не обладал. Он сплюнул кровь и вытер губы рукавом.
— Проваливай, — сказал я, потирая руку.
— Тебе стало легче? — поинтересовался Нэй, брезгливо стаскивая запачканный кровью пиджак. — Что ж, будем считать, я это заслужил. В конце концов, ты застал меня со своей девчонкой. Теперь мы можем спокойно поговорить?
— Какого черта тебе от меня надо? — устало спросил я. — Ты тянешь лапы ко всему, чем я дорожу. Ты даже копался в обстоятельствах моей смерти. В чем дело?
— А дело, собственно, в том, что я — обстоятельство твоей смерти, — печально, без всякого вызова сказал Нэй.