— Чувствую, подгребешь ты под себя всю местную промышленность, — качнул головой Командор.
Винниус обещал мне хорошего мастера найти.
— Чувствую, подгребешь ты под себя всю местную промышленность, — качнул головой Командор.
— Только половину. Демидовы Урал к рукам прибрали. Теперь не выпустят. Надо будет с ними кооперироваться. Они пусть добывают, а делать буду я, — не без некоторого самодовольства сказал Флейшман. — Зря, что ли, на родину плыли? Слушай, может, ты всю Швецию завоюешь? Там, говорят, такие руды!
— И Латинскую Америку в придачу, — кивнул Командор.
— Зачем Америку, блин? — вступил Ширяев.
— А каучук? Генератор есть, изоляцию делать не из чего. Еще бы придумать, как этот каучук обрабатывать и, главное, как сюда доставлять. Надо с Испанией торговлю налаживать.
— А для этого — захватить Константинополь. Чтобы вокруг Европы не мотаться, — подхватил Сорокин. — Короче, прибрать к рукам весь мир и тогда уж обеспечивать всеобщее техническое благоденствие.
Никакого осуждения или издевки в словах спецназовца не было. Разве сожаление, что задача слишком сложна и вряд ли осуществима. Людей не хватит, не говоря уже о времени.
И диссонансом прозвучали слова Командора:
— Я же не главнокомандующий. Даже не генерал. Мне полка вполне хватает. Лучше, чем строить планы, давайте пойдем ружьишко опробуем.
Разве можно отказаться от такого предложения?
— Только патронов хоть немного на развод оставьте. Новая партия когда еще будет, — честно предупредил Флейшман. — Кузьмин мне обещал изготовить их побыстрее, но что-то сомневаюсь…
15. Судьба
Сомневался Юрий зря. Николай был человеком основательным. Каждый человек обязан внести собственную лепту в общее дело. Раз уж решил остаться на берегу, то должен заниматься чем-то полезным. Случись на южных рубежах бой, и что, ребята останутся без патронов?
День был субботний, канун единственного выходного, и Николай старался успеть сделать побольше. А тут еще вечером прямо в цех (какой там цех, небольшое помещение) заглянул Ардылов. Остальные современники больше привыкли работать головой, Сорокин находился в Таганроге, и посоветоваться о делах практических токарю было больше не с кем.
Разговор насухую старые приятели представляли себе плохо. У Володи с собой был полный штоф одного из последних изобретений — очищенной при помощи угольного фильтра водки. Кое-какую закусь токарь принес с собой. Да и Кузьмин не голодал. Решив поработать подольше, он, соответственно, запасся продуктами для ужина. Сало, хлеб, прошлогодняя квашеная капуста, рыбка. Одним словом, вполне приличная еда. Тем более для человека, не слишком избалованного и привыкшего часто обходиться без горячего.
Правда, Кузьмин вначале посмотрел на штоф с некоторым сомнением, а потом махнул рукой:
— Ладно. Мы по чуть-чуть. Все равно ужинать скоро пора.
Привычный самообман мужчин, хотя долгий опыт должен свидетельствовать, каким количеством иногда оборачивается пара совместно распитых рюмок. Или, в более поздних когда-то родных временах, — бутылка пива.
Потом показалось, что сидеть и пить вдвоем, когда помощники Кузьмина скромно жуют всухомятку, как-то не по-русски. Пригласили и их. От одной чарки ничего не будет, а настроение сразу поднимется.
Водка была крепкой, градусов за шестьдесят, однако штофа на пятерых оказалось мало. Хорошо, у Кузьмина тоже кое-что было в заначке. Не очищенный, однако в определенном состоянии все равно что пить.
Главное, чтобы чарки долго не пустовали.
Ардылов, как оказалось, пришел уже слегка на взводе. Поэтому устал раньше всех и сделал попытку задремать в углу. Кузьмин тщетно пытался разбудить бывшего соплавателя, потом махнул рукой и поручил двоим из помощников отволочь токаря до дома.
Самогон тоже закончился, как перед тем кончилась водка. Зато оставалась работа, и посетившая мысль, что там, на юге, ребята останутся без патронов, заставила Николая вернуться к работе. Последнего помощника, правда, пошатывало, зато согревала душу мысль, что унесшие Володю обязательно вернуться с добавкой.
Когда дверь отворилась, Кузьмин сначала решил, что это и есть долгожданные носильщики. Обернулся — и невольно застыл.
В цех вошли Наташа и Юля. Обе одетые в богатые платья, уже потому не очень подходящие к царившему в цеху легкому беспорядку. А тут еще остатки закуски в углу…
Ладно. Когда покойный ныне механик застукал за подобным же делом, было намного хуже. Даже списать хотели, и только вмешательство деда позволило избежать фатальных последствий. А тут всего лишь женщины Командора. Да хоть бы и он сам!
Не в том смысле, что Кузьмин не боялся бывшего предводителя пиратов, а в том, что не государственная работа. Да и не чужие они. Отругал бы как следует, но прогонять-то не стал бы.
— Дядя Коля, вы Ардылова не видели? Сказали, что пошел к вам, — мило произнесла Юленька.
— Так он это… Посидел, поговорил и домой пошел, — уточнять, в каком именно состоянии пошел приятель, Кузьмин дипломатично не стал. Надо будет — сами увидят. — А что вы хотели?
Надо было бы предложить присесть, но в цеху не имелось мебели под дорогие платья.
— Понимаете, из наших в городе никого больше нет. Все в разъездах, все заняты, а мы к Сереже съездить хотим, — призналась Наташа. — Юра нас с собой не взял, сказал, что поедет кругами, а одним добираться как-то не очень.