А вот кому мешал Командор? Или, говоря шире, — мы все? Кому-то у трона? Или ревнителям седой старины?
Тут я вспомнил еще одну возможность.
— Думаешь, лорд с сэром опять взялись за старое?
Элементарная логика: раз ехали грабить, причем кое-что знали о нашем прошлом, то как не заподозрить неких людей, уже использовавших против Сергея те же методы?
— Смысла нет. — Видно, Кабан сам заподозрил наших старых знакомых. Уж очень быстро у него был готов ответ. — В воздаяние за старые грехи — Эдик не сентиментален. Прервать нашу деятельность… Но тогда с нами могут исчезнуть какие-нибудь тайны. Проще прежде попробовать перекупить. Мы же по душам так и не говорили. Уже поэтому убивать сразу не станут.
От разговора с британцами Командор уклонялся как мог. Не знаю, только ли из своего армейского патриотизма, или причина была в ином. Все-таки, как мне кажется, к этой иной причине Сергей был не совсем равнодушен.
Но то ли, несмотря на странную семью, был по-своему порядочным и не хотел причинять страдания той, кому и так от него досталось, то ли был не в силах простить давней истории с похищением…
— Вытащить можно не только деньги. Какие-нибудь планы, например. Чертежи… — Но я уже сам не очень верил в это.
— Угу, — кивнул Командор, угадав цепь моих рассуждений и полученные выводы.
— Но кто тогда? — Я имел право задать такой вопрос хотя бы потому, что был в одной команде с Командором. Покушение касалось и меня тоже.
— Спроси что-нибудь полегче. Не у меня, а у разбойничка. Еще лучше — у Ромодановского, когда он допросит пленного.
Тут к нам подошел Петр, и мы дружно умолкли.
— А ты герой! — Петр за всю жизнь вряд ли видел в деле хотя бы кого-нибудь, близкого по умению к Командору. Для этого надо походить в моря под Веселым Роджером, а еще раньше послужить в воздушном десанте. В роде войск, который появится спустя два с половиной века. — И что, любой из вас так умеет?
— Кое-чему научились, но Кабанов — самый лучший, — откровенно признался я. — И как начальник, и как воин.
— Как воина видел. Зело впечатляет. — В сущности, Петр был еще очень молод. Вот и смотрел на Командора с чисто мальчишеским восторгом.
Он без того иногда, как кажется, завидовал пиратской карьере Кабанова. Самодержец искренне любил море, только подобные приключения ему в любом случае не светили.
Если честно, я бы тоже предпочел без них обойтись. Очень много крови в той романтике.
— Научишь? — Учиться Петр был готов всегда.
— Показать кое-что могу. Но чтобы научиться всерьез, надо очень много тренироваться. Поначалу — каждый день, — предупредил Кабанов. — И пить все это время поменьше.
— Почему? — возмутился царь.
Не знаю, виноват в том Лефорт или кто другой, но будущий император уже сейчас был алкоголиком. Пусть до последних стадий ему пока далеко, однако обходиться без спиртного он не умел. Даже не представлял, как такое возможно.
— Вино нарушает точность движений, — наставительно произнес Сергей. Не иначе решил излечить государя.
— Ерунда. Я вот этими руками могу построить корабль от киля до клотика, — Петр посмотрел на мозолистые руки. — Ничего мне не мешает. Флот строили — ни одной детали не запорол.
— Тут другое, государь, — без улыбки отозвался Командор. — Чтобы достичь мастерства, жизни порой мало.
Невесть откуда взявшийся Меншиков внимал Кабанову с восторгом. Ему тоже хотелось быть лучше всех. Причем во всем. А уж в подобных делах — тем паче.
Я потихоньку оставил троицу. Пусть поучатся. Вреда не будет. Не ведаю, как пользы. Тут действительно каторжный труд. Хотя победа того стоит. Сам много раз во времена нашей эпопеи жалел, что заранее не готовился к грядущим схваткам. Да и не предполагал такого поворота судьбы.
Оказаться за века до собственного рождения — разве не фантастика? Читать подобное довольно приятно. Побывать в нашей шкуре — никому не советую. Сколько нас осталось?
Большинство полегло в море и на безымянных островах. Зато теперь перед нами лежит такое поле работы! Еще бы Сайреса Смита сюда с его умением делать все без особых проблем!
Коломна бурлила.
Еще не все посланные знали о том, что все позади. По улицам носились всадники. Кое-где маршировали егеря Кабанова с лыжами на плече. На базарах торговки обсуждали уже ставшие известными новости, густо обросшие самыми разнообразными слухами. О том же говорили мужики в кабаках. При отсутствии газет и телевидения каждый может выдумывать, что душе угодно. С газетами — эту функцию берут на себя журналисты, а в некоторых случаях — само государство.
Вывод — надо как можно быстрее заводить газету.
Надо. Надо. Все надо. И не знаешь, за что хвататься. Нет, все это будет и без нас. Только почему бы не устроить пораньше?
В подтверждение последней мысли объявился примчавшийся из Москвы Аркаша Калинин. Румяный с мороза, сияющий, довольный.
— Нашел! — радостно сообщил Аркаша, показывая мне бумаги. — Копии сделал. Но взяточники там сидят! Неудивительно, что документы теряются или валяются десятилетиями без прочтения.
— Ну-ка, ну-ка… — Я пролистал принесенные листы. Аккуратным каллиграфическим почерком писца с многочисленными ятями и фитами был переложен доклад Дежнева об открытии им пролива между Азией и Америкой.