— Где ошейник, Тури? — спросил у него за спиной Моран.
Тури дико посмотрела на анхайра, и вдруг, не отвечая ни слова, стрелой вылетела во внешнее кольцо и попробовала выскочить за пределы У-Наринны. Невидимые руки подхватили ее, и, не церемонясь, швырнули обратно. Выход был закрыт.
С утробным рычанием Тури рухнула на колени и ткнулась лицом в окровавленную траву. Холодный металл чьего-то оброненного оружия оцарапал ей правую щеку. Она, не поднимая голову, нащупала проклятое лезвие, чтобы отбросить прочь.
Рука коснулась мягкой кожи, еще теплой человеческим теплом. Тури безумно вскинулась — да, это был он! По случайности или по неведомому закону ошейник, который она швырнула во тьму, оказался с этой стороны границы. Рыжая девчонка схватила ремешок, вскочила и пронеслась у самой кромки голубого прибоя обратно, во второй круг.
Моран оскалился на нее по-звериному.
— Ты!..
Тури молча сунула ему в руку ошейник и ткнулась лбом в плечо. В следующий миг тощая задница Лю чувствительно впечаталась в бедро Морана и оттолкнула его на несколько шагов.
— Я… сковал… его… — каждое слово давалось чародею с большим трудом. — Теперь… не сожжет… но может расплющить. Очень большая мощь. От… ступайте… или поддержите меня!
Теперь было отчетливо видно, что Лю изо всех сил упирается руками в воздушную, едва различимую волну, предшествующую волне голубого Нечто, но ноги его скользят по траве, не в силах найти достаточной опоры.
Моран однажды видел нечто подобное. Тогда, на пристани, подвыпивший дюжий боцман бился об заклад, что удержит за швартов шхерлу под всеми парусами. В тот раз вопрос остался невыясненным, потому что сначала ноги боцмана точно так же скользили по доскам причала, а потом он уперся ногой в кнехт, и столбы причала вывернулись из дна, а боцман уплыл вслед за шхерлой, как шлюпка на буксире…
Но раздумывать было некогда. Моран уперся плечом в левую лопатку Лю, а в следующую секунду Тури встряхнула головой, сбросила с себя оцепенение и всем весом налегла на правую.
Теперь по траве скользили все трое.
— Я вообще-то сильный… — извиняющимся голосом сказал Лю.
Ноги Морана вдруг нащупали опору. Потом и спина его уперлась во что-то немыслимо твердое — тверже камня. Рядом крякнула Тури. Судя по всему, ее тоже прижало к тому, что было за спиной.
Какой-то миг кости всех троих хрустели, трещали невероятно напряженные мышцы, а потом внезапно стало легче. Голубая стена наконец-то остановилась. И почти сразу же ее не стало.
— Ушла, — сказал Лю и упал на траву.
Моран с трудом вдохнул и медленно обернулся.
Лучше бы он этого не делал. Лучше бы сразу бросился навстречу стене и сгорел ко всем джерхам. Моран с первого взгляда узнал то, во что они уперлись. Его трудно было не узнать.
Это было то самое трехглазое создание, что крушило кулаком скалы на подступах к У-Наринне. Бурое. С красными глазами. И оно тоже медленно оборачивалось.
Моран открыл рот, чтобы предупредить спутников. Но ему не понадобилось ничего объяснять. Лю резво вскочил и отбежал на десяток шагов, Тури просто попятилась, опустив меч. Моран дернул ее за локоть.
— Назад, Тури!
Девушка отмахнулась, не глядя. И полезла под правый рукав. За ножом.
Землисто-бурая гора была раза в три выше любого человека. Ее призрачно-серый близнец высился в отдалении, и глядел он не то на своего брата, не то на Лю, Морана и Тури. А перед серым близнецом замерли одиннадцать силуэтов.
Тури и Моран не обратили на них внимания. Но Лю почувствовал взгляд Седракса, силящегося разглядеть их сквозь мрак.
— Ы-ы-ы-ы-ы! — злобно прогудела бурая гора, явно обращаясь ко второй без особой симпатии. И даже с заметной антипатией.
— С-седракс! — сказал Лю с точно таким же выражением, подавшись вперед.
— Ы-ы-ы-ы-ы! — мрачно ответила серая гора и, отвернувшись к отряду Седракса, сделала первый шаг. Десять из одиннадцати подняли оружие.
Красноглазый, выслушав двойника, тоже потерял к нему интерес и шагнул к оборотням. В следующий миг Тури взмахнула левой рукой, и гурунарский метательный нож вонзился в средний глаз горы.
— Ы-ы-ы-ы-ы!!! — взревела гора так, что вздрогнули дольмены.
— Тьма-перетьма! — выдохнул Лю. Джурайские ругательства разом вылетели у него из головы. — Это же скальный шатт!
Моран, справедливо решив, что кто бы это ни был, нужно все равно попытаться его умертвить, сжав один из ликов Опережающего, ринулся в атаку. В груди сразу стало холодно и пусто — уж слишком анхайр напомнил себе согнанную с гнезда птаху, в отчаянии бросающуюся на голодного фыркана.
— А там еще и болотный шатт! — добавил Лю, словно это его удивляло. — Однако! Жаль, что я…
Чародей не договорил. Он взмахнул рукой, творя заклинание. Земля под шаттом вдруг стала текучей и податливой, и грузный силуэт заметно осел, а потом провалился чуть ли не по колено.
Тем временем Моран изловчился и рубанул по скованной ноге мечом. Меч завяз, словно угодил в смолу. Гора резко взмахнула рукой — пришлось выпустить меч и уклоняться. Громадный кулак задел за рукоять и выворотил Опережающего из раны. Впрочем, на рану узкая борозда в плоти шатта совсем не походила, и, к тому же, быстро затягивалась, словно это существо и впрямь состояло из вязкой смолы.