Она зашла в свою комнатку, записала слова Ирины, как помнила, и положила в задний карман. Подумала, взяла из тумбочки пистолет в кабуре и повесила под рубашку на пояс.
Подумала, взяла из тумбочки пистолет в кабуре и повесила под рубашку на пояс.
Деня ждал, ссутулившись в кресле. Фели присела рядом.
— Ты ведь хорошо знал Гогу? — спросила она.
— Нормально. — грустно ответил вампир.
— И он что, никогда ничего не говорил об этой флейте?
— Ну… Вы с ним наверное начитались одних и тех же сказок. Он тоже дудел на крыше, когда ему было хреново. Называл это — «слушать пространство». Вообще-то он малость двинутый был на восточных учениях. В Китае даже жил, хотел в монастыре заниматься. Он говорил, что созерцать и слушать, это одно и то же. Мол, можно увидеть или услышать недоступное для других. Ну, это типа особое состояние.
— Я знаю, это правда. Я в детстве придумала себе принца, который бы защищал меня от противных мальчишек и он действительно защищал.
— Придуманный?
— Да. Знаешь, он как бы именно для этого и существовал. Ну… Я не знаю, как это тебе объяснить. Когда очень хорошо что-то придумаешь, оно как бы становится на самом деле.
— А… Ты об этом. — оживился вампир. — Кино такое было когда-то, называлось «Ох уж эта Настя». Там девка себе придумала пантеру, чтоб не было скучно. Это да. Я себе после этого фильма тоже придумал… зверя.
— Какого?
— Не скажу. — отмахнулся Деня. — Это было сто лет назад.
— И он тебе помогал?
— Не знаю. Наверное нет. Мы просто дружили.
— Это ты его себе плохо придумал. — серьезно объяснила Фели. — А у меня был друг, цыганенок. Мы с ним поклялись на крови, что будем как брат и сестра, а один раз он попросил меня отвезти его на велике в цыганский поселок, и у меня там этот велик забрали. Он сам и забрал.
— Вот гад.
— Дед меня отлупил хворостиной, за то что я повелась с цыганенком, а я разревелась и полезла на крышу, играть на дудочке.
— Никогда еще не слышал столько девчонских секетов. — улыбнулся Деня.
— Это еще не секрет. Секрет в том, что когда прилетел мой принц-ветер, я ему все рассказала. В тот вечер у деда сломался мотор в мотоцикле, а цыганенка на моем велике подрали собаки. Очень сильно.
— А потом? — Денису явно понравилась эта история.
— Потом мой ветер перестал ко мне прилетать, потому что сломалась дудочка. А в третьем класе я вообще об этом забыла и вспомнила только в восьмом.
— Понятно…
— Ничего тебе не понятно. — вздохнула Фели. — Это была не просто фантазия, точно тебе говорю. Два года назад я попала в ужасную историю, даже вспоминать не хочу, но когда мне стало совсем плохо, он снова пришел.
— Ветер? — вампир заинтересованно поднял брови.
— Принц. Живой и совсем настоящий, но точно такой, каким я его придумала. Даже лицо — точь в точь.
Деня не решился спрашивать, что было дальше.
— Он умер. — девушка решила рассказать до конца. — Я испугалась довериться ему до конца, оставила одного и Лысый его убил..
— Ты гонишь. — нахмурился Деня.
— Лысый — это картинака в мозгах.
— Неправда. Я его видела, сколько раз тебе говорить! Как тебя сейчас. Я была у него в лаборатории. Наверняка и Гогу он убил, и Ирину, потому что ей удалось забраться к ним в мозги. Правда, меня это и саму сводит с ума — я не могу понять, как человек, пусть даже необычный, особенный, но человек из костей и мяса умудряется проникать в мозги? Иногда мне кажется, что я сошла с ума. А иногда — что я приоткрыла дверцу во что-то неведомое. И я не знаю, что выбрать. Сначала я подумала, что он умеет каким-то образом ходить в ЭН-пространство или он вообще не человек, но нам говорили, что люди не могут быть в ЭН-пространстве и разума там нет, но как же тогда у него все это получается?
— Еще скажи, что Лысые по городу табунами бегают.
— Не Лысые, а те, кто с ним. Я одного даже видела, его звали Игорем. Да и тот, которого ты пристрелил, тоже был явно из той же шайки. И тот за которым мы гнались с Иваном Сергеевичем, и тот который флейту у меня хотел отобрать.
— Зачем… — Деня произнес это так, словно говорил сам с собой. — Понять бы зачем…
— В смысле? — удивилась девушка.
— Ты все упрощаешь. Видишь врага и тебе этого достаточно, а мне хочется понять главное — почему, собственно, они стали врагами. И кто они есть вообще. Может быть, есть смысл в том, что ты говоришь, но пока не поймешь зачем, непонятно — что делать.
— Бороться! — горячо воскликнула Фели. — Разве мало врагов?
— Таких?
Фели задумалась.
— Ты прав. — после недолгой паузы кивнула она. — Нам нужно понять из-за чего эта банда вышла именно на нас. На тебя, на меня, на Гогу. Тут дело не в Прорыве… Нам нужно понять их цель, лучше всего стратегическую, тогда на каком-то из ходов мы сможем их опередить. Но в этом деле все так разрозненно… Единственная общая деталь — наша флейта.
— Дудка, как дудка. — фыркнул Денис. — На ней что, свет клином сошелся? Кто-нибудь пробовал в нее дудеть?
— Я пробовала. Ничего не меняется.
— И чего же она светится в эфире как новогодняя елка?
Фели скупо пожала плечами:
— Я не знаю. Но у меня есть ощущение. Аргумент это для тебя или нет?
— Говори.
— Лысый нам враг, это точно, тут даже думать нечего. Мы не знаем что им движет, не знаем почему он с нами сцепился, но мне кажется, что флейта — это оружие против него. Флейта и ветер… В этом определенно что-то есть. Да иначе бы они просто не стали с нами связываться! Если люди умеют плющить пространство и не смотря на это охотятся за обычной на вид флейтой, значит эта флейта скорее всего может сотворить что-то покруче искажения пространства.