— Нет. Успокойся, ты снова заводишься.
— Я уже не знаю что думать… — она опустила глаза. — Значит эта лаборатория как-то связана со всем этим?
Инна неопределенно махнула рукой.
— Может быть. Надо будет проверить. Вообще у меня на карте обозначены подозрительные места. Аномальные. Те, где получались странные снимки. Потом я на этих местах снимал снова, уже специально, но повторяющийся эффект заметил только в одном месте. А вот, кстати, фотография с кладбища.
— Да, это та самая «Нива». — уверенно кивнула девушка. — А что за повторяющийся эффект?
Сергей раскрыл альбом на другой странице.
— Ты веришь, что человек может проходить сквозь стену?
— Так, приехали… — Инна потерла лицо ладонями. — Что я должна ответить?
— Ничего. Лучше посмотри сюда. Это двор таксопарка, я его снимал с близлежащей крыши. Самый обычный таксопарк, да?
Инна посмотрела внимательнее.
— Ну и что? — она не заметила ничего необычного.
— Дальний бокс видишь? А рядом девушка, направляется прямо к глухой стене.
— Дальний бокс видишь? А рядом девушка, направляется прямо к глухой стене. Я делал снимки через каждые две-три секунды. Вот следующий — она почти у стены. А вот еще.
— Ее нет. — удивилась Инна.
— Прошло три секунды. Куда она могла деться? А вот ворота того же таксопарка. Узнаешь машину?
— Касная «Нива»… — Инна взяла альбом в руки. — И парень за рулем тот же самый.
— Вот-вот. — Сергей взял альбом, захлопнул и положил на стол. — В этом городе происходит масса странных и совершенно невозможных вещей, но никто этого словно не замечает.
— Скорее замечают. — Инна вспомнила, как сама впервые увидела эту «Ниву». — Только сами себя убеждают, что померещилось. Или смотрят в другую сторону.
— Верно. — кивнул Сергей. — Вот это я и пытался тебе объяснить. Существуют как бы две независимые реальности. В одной по городу вооруженные обезьяны водят зэков и люди исчезают едва ли не на глазах, а в другой всего этого нет, люди живут, ходят на работу, читают газеты и смотрят телевизор. Воюют, любят, умирают и рождаются.
— Но так не может быть. — нахмурилась девушка. — Какая-то из этих реальностей просто является частью другой, более общей.
— Это не имеет значения. — Сергей завернул камень в бумагу и вместе с альбомом убрал в шкаф. — До Эйнштейна была лишь Ньютоновская механика.
— Нет! — уверено возразила Инна. — Элементарные частицы всегда летали по законам Эйнштейна.
— Этого никто не наблюдал, значит этого не было. Оно не оказывало никакого влияния на человеческую реальность. Так что если кто-то тебе скажет, что изображенного на моих фотках не может быть, верь ему.
Он спрятал пятак в карман и комната вновь стала прежней. Светлой чистой комнатой в восточном стиле. Он задернул шторы:
— Утро уже… Ложись-ка спать, а то завтра целый день будешь вялая.
— Я знаю. — чуть смущенно сказала Инна и вытянулась на полу. — Ты — добрый волшебник Ветер. Я еще в детстве знала, что когда-нибудь тебя встречу.
— Давай-ка, я тебя переложу на диван! — сказал Сергей и наклонился над ней.
— И знаешь… — Инна смутилась еще сильнее, когда почувствовала, как легко он подхватил ее на руки. — Я бы могла остаться здесь навсегда, если ты не против, конечно.
Сергей замер.
— Я тоже хочу быть с тобой. — тихо сказал он.
В распахнутую форточку тихонько дышало лето.
Они любили друг друга, они пили друг друга, как воду, они проникали друг в друга, будто потоки тугого ветра.
Инна уснула легко, утомленная и счастливая.
Видения сна были насквозь пронизаны светом, мягким песком и полосатыми тенями от пальм.
9.
Яркий свет солнца высвечивал золотом каждую пылинку, витавшую в кабинете. Терентьев хмуро сидел за столом и разглядывал листы протокола вскрытия Георгия Суашвили.
Скелет, мышечная ткань, кожный покров — в пределах нормы. Черепно-мозговая травма. Ну это понятно. Множественные порезы головы, избыток адреналина в крови — тоже вполне объяснимо Необъяснимо лишь то, что в Георгия Суашвили попало сорок две пули, прежде чем он окончательно успокоился.
Ага, а вот и ответ на мой рапорт.
«Настоящим сообщаю, что никаких химических веществ, могущих вызвать реакцию с лавинообразным поглощением тепла и понижением температуры ниже точки замерзания воды, в теле не обнаружено. Однако подтверждаю, что в остатках мозговой ткани и кожных покровах головы и шеи обнаружены следы кратковременной глубокой гиппотермии, вплоть до образования кристаликов льда. Причиной этого вижу лишь посмертное физическое охлаждение тканей ниже указанной температуры, произведенное сознательно каким-либо лицом. Другие причины, могущие иметь схожие последствия, не могут быть рассмотрены в рамках паталогоанатомического исследования.
Число, время, подпись.»
Каким-либо лицом… Чушь какая. Замерзание произошло прямо на глазах, так что вариант с засовыванием трупа в холодильник, рассматривать не приходится.
Следователь задумчиво потер слегка взмокший лоб. В голове все время возникал эпизод возле морга, путал мысли.
Зачем кому-то понадобилось среди бела дня отбирать у следователя материалы вскрытия трупа? Получается, что не только Инна замешана в этом деле.
А ведь первой мыслью было, что девушка стукнула бутылкой сошедшего с ума отца в состоянии необходимой самообороны. Но что, если нет? Что, если это хладнокровно просчитанное убийство?