— Не обращай внимания. — рассмеялся Сергей. — Они все знают, но ничего не скажут. Так что нет никакой разницы. Пойдем лучше пить пиво.
— Это еще зачем?
— Так надо. Это же Васильевский остров! Тут нужно гулять и обязательно пить пиво. Прямо из бутылки. Иначе нас совсем разнесет.
Сергей купил пиво в ближайшем ларьке, Инна удивилась, сколько у него с собой денег. Плотная пачка сотенных бумажек. Надо же! Неужели все-таки бывают богатые принцы?
— «Невское» крепкое. — Он протянул открытую бутылку, а другую оставил себе. — Теперь гулять.
Инна сделала первый глоток и поняла — то, что нужно. Что-то блеснуло в пыли у бордюра.
Она присела на корточки и подняла с тротуара монетку:
— Ой, смотри! Настоящий пятачок, как раньше!
Инна встала и протянула пятак Сергею.
— Ого, прямо раритет. Год тысяча девятьсот сорок первый.
— Давай оставим его на счастье. — улыбнулась девушка. — Только мне положить некуда.
Сергей помедлил, хотел что-то сказать, но передумал. Подкинул монетку на ладони и сунул в карман. Инна скорее почувствовала, чем заметила, как по его лицу пробежала тень растерянности. Но тут же улыбка стерла все намеки на это.
— Ладно… Может, пронесет… — пробормотал Сергей.
Инна почему-то не решилась переспросить, что он имел в виду.
* * *
Темная комната, красные шторы. Звонкое тиканье огромных часов. Крепкие тонкие пальцы сжали возле уха телефоную трубку.
— Игорь, это я. Будь любезен взять этого парня под особый контроль. А еще лучше пусть его уберут. Ну уж найди способ. Он мне мешает! Все. Сейчас они гуляют по Васильевскому, но вокруг них такая вероятностная яма, что твои сразу почувствуют. И перестаньте наконец стесняться средств! Все уже изменилось, и довольно сильно.
Палец лег на кнопку отбоя, сверкающая пуговица звякнула о стекло столика.
Так будет лучше и правильней. Все равно использовать его уже не удастся, получится только силы зря тратить и мешать более перспективным делам. А вообще жаль, конечно. Экземпляр просто великолепный, редчайший. Сколько таких было за последние годы? Два? Три. Да, этот четвертый. Вот только никого из них так и не вышло использовать. С девушкой будет проще. Она тоже хороша, но без боевой хватки — лепи, что угодно.
Часы пробили одиннадцать раз.
* * *
Длинная пожарная лестница мелодично гудела под подошвами, убегая к небу, а перед глазами рывками ползла стена дома, в которую лестница впилась пальцами железных штырей. Сергей уже почти вскарабкался. Инна отстала, стесняясь в сарафане лезть первой. Ветер безжалостно трепал ткань, мешая движениям. На уровне четвертого этажа ветер властвовал безраздельно, слышался рокот прохудившихся кровельных листов и редкие хлопки чердачной дверцы. Небо медленно остывало, солнце бродило где-то на уровне крыш.
Сергей поднялся и загрохотал ногами по покатой крыше.
— Давай руку.
Инна подтянулась и влезла следом за ним.
Пачкая руки облупившейся краской, они поднялись до самого гребня, откуда вид открывался до скрытых дымкой пределов мира.
— Здорово как… — огляделась девушка.
На небольшом ровном участке крыши пристроилось сиденье от старого дивана, валялись пустые пивные бутылки и консервные банки. Ветер трепал застрявшие обрывки бумаги.
— Пойдем к самому краю. — Сергей подал ей руку. — Не боишься?
— Мне кажется, что я уже ничего не боюсь. — улыбнулась Инна и присела рядом с Сергеем у самого ограждения. — Потому что ты рядом…
Он молча улыбнулся.
Разноцветные лоскуты крыш волнами разбегались в разные стороны, обрываясь кое-где потемневшими кирпичными стенами. Инна поймала себя на мысли, что с этой крыши видно гораздо больше, чем может быть по законам оптики — весь Васильевский остров, рассеченный линиями и проспектами, корабли в порту и ползущие по рельсам трамваи.
— Они задают городу ритм. — спокойно сказал Сергей.
— Кто? — она сделала вид, что не поняла.
— Трамваи. Именно ритм удерживает город в привычной реальности.
— Странно ты говоришь… Реальность от нереальности отличить очень легко, для этого никакой ритм не нужен. Просто ущипни себя за руку и сразу все станет на свои места.
Сергей засмеялся.
— Ну хорошо, ущипни! — сквозь смех произнес он.
Инна ущипнула себя возле запястья.
— Больно! — улыбнулась она.
— А как же памятник звездолетчикам? — хитро сощурился он.
— Я это поняла как аллегорию… — пожала она плечами.
— Да ладно! Еще скажи, что ты ничего необычного не видела. А вокруг посмотри. Разве может быть отсюда такой вид? Каким законом физики ты объяснишь это?
Город лежал словно на огромной ладони и если вытянуть руку, можно было ощутить его тяжесть.
А вокруг посмотри. Разве может быть отсюда такой вид? Каким законом физики ты объяснишь это?
Город лежал словно на огромной ладони и если вытянуть руку, можно было ощутить его тяжесть. По рельсам ползли трамваи, прокручивая город стальными колесами.
— А ты слышал байку? — вдруг вспомнила Инна. — Дети рассказывают ужасную историю про черный трамвай.
— Что за история? — Сергей повернул лицо и его внимательные глаза стали близко-близко.
— Так. Глупости… — отмахнулась она и заунывным голосом, каким обычно рассказывают страшилки, начала. -«В одном большом-большом городе ездит черный-черный трамвай, а кто сядет в него, у того выпьют всю кровь, и тот превратится в мертвяка и будет вечно-вечно ездить, пока снова кто-то не сядет в этот трамвай.» И так далее… Ерунда в общем.