Инна распахнула руки, и порыв ветра с нежностью обнял ее.
— Вообще это даже не я, это ветер. — улыбнулся Сергей. — Он задает ритм самому пространству, структурирует и изменяет его. Я поймал этот ритм и постарался вывести тебя на тот же уровень восприятия, на котором находился сам. У тебя получилось. А дальше уже легче — наше сознание работало словно на одной частоте, мы чувствовали одинаково и одинаково стали видеть. Можно сказать, что мы находились в одной реальности, поскольку информацию, поступающую со зрением, слухом и осязанием, интерпретировали одинаково.
— А остальные люди при этом находятся в другой реальности?
— Похоже, что да. Я же говорил, можно выйти так далеко, что другие перестанут тебя замечать. Для этого просто нужно сбить свой собственный ритм, отстроиться от ритма других людей.
— Интересно. — призналась Инна. — Я в детстве мечтала о шапке-невидимке.
— Ну, до полной невидимости мне никогда не удавалось дойти. Меня всегда видели кошки, собаки, дети и сумасшедшие. Похоже у них есть некая общность восприятия.
— Значит они всегда видят памятник звездолетчикам, который ты просто придумал?
— Скорее всего нет.
Похоже у них есть некая общность восприятия.
— Значит они всегда видят памятник звездолетчикам, который ты просто придумал?
— Скорее всего нет. Кошки и собаки не знают, что такое звездолетчики. К тому же ведь я тебе подсказал, что нужно увидеть. У остальных другие опоры восприятия, а значит и немного другая реальность. Вспомни, когда ты была маленькой, в кого превращался по ночам стул с оставленной на нем одеждой?
Девушка рассмеялась.
— Мамино платье всегда превращалось в кикимору. — сказала она. — А пылесос в кровососущего осьминога.
— А у меня почти все превращалось в ожившую мумию.
— Фу… — Инна надула губы. — Гадость…
— Вовсе нет. — улыбнулся Сергей. — Просто для меня самым страшным впечатлением детства была именно мумия, которую родители показали мне в каирском музее. А когда я узнал, что это не забинтованная кукла, а настоящий мертвец, я потом неделю боялся открывать глаза в темноте.
— Ты рос в Египте? — искренне удивилась девушка.
— Мне тогда было семь лет. Отец офицер, мать военный строитель. Командировка. Мы там прожили два года.
— Здорово! Наверно интересно, да?
— Интересно.
— А я никогда не была за границей. — Инна грустно вздохнула. — Вообще-то я из Сургута, для меня даже поездка в Питер была перемещением в совершенно иной мир. Я до сих пор иногда теряюсь… Иногда случится что-нибудь странное, а как начнешь вспоминать, все кажется ненастоящим. Словно не со мной было, а показали по телику. Или сон такой… Потом ложишься спать и думаешь, а было ли оно на самом деле?
Она вдруг вспомнила поход в лабораторию, но никак не могла решить, рассказать или нет.
— Защитная реакция мозга. — пожал плечами Сергей.
— Я знаю, нам в институте рассказывали. Когда видишь что-то ни на что не похожее, сознание пытается найти подходящий образ из тех, которые можно назвать знакомым словом. Если такой не находится, воспоминание забрасывается в глубины подсознания.
— Такое редко бывает. — Сергей расправил подобранный лист бумаги и задумчиво сощурил взгляд. — Все на свете на что-то похоже, даже облака похожи или на собак, или на крокодилов. При недостатке информации мозг сам начинает достраивать образы до знакомых очертаний. Так платье превращается в кикимору из книжки, а выброшенное на берег бревно в крокодила. А дети еще не очень хорошо знают, куда попали. Поэтому так трудно иногда отличить галлюцинацию от реальности.
— Это понятно, но я не о том. Иногда видишь знакомые вещи, но в таких ситуациях, в которых они ну никак оказаться не могут. Тогда в мозгах будто что-то заклинивает.
— Например? — не понял Сергей.
Инна замялась, подыскивая подходящий пример.
— Ну, например чайник, простой и понятный, вдруг подпрыгнет на плите раза три. Ты протрешь глаза и постараешься об этом забыть. Разве не так? Скажешь — не бывает.
— Похоже… — Он кивнул и снова посмотрел на бумагу. — И часто у тебя чайники прыгают?
— Почему обязательно чайники? — вздохнула девушка. — Вот недавно мы со Светкой сидели во дворе, и вдруг из арки выезжает машина, а в ней мужик в такой маске… Как киборг.
Мы перепугались до ужаса. А потом он еще стал кого-то выслеживать, но во дворе кроме нас точно никого не было.
Сергей заинтересовано поднял на нее взгляд, сложил бумажку и сунул в карман.
— А подробнее?
Инна рассказала все, что произошло во дворе.
— Правда похоже на бред сумасшедшего? — улыбнулась она.
— Не очень. Машина была красной «Нивой»?
— Да… — Девушка поежилась от неприятного холодка, пробежавшего по спине. — Откуда ты знаешь?
— Я много чего странного знаю. — уклончиво ответил Сергей. — У меня работа такая. Когда много фотографируешь в городе, иногда получаешь интересные снимки. Совсем не те, какие хотел получить. Один раз мы с фотографом снимали кладбище, а потом я увидел на фотке красную «Ниву» и в ней странное существо. Даже испугался вначале. Только при хорошем увеличении рассмотрел человека в маске с выпученными окулярами. Если бы не ясный день, я бы решил, что это какой-то усложненный прибор ночного видения.