— Точно чокнутый. — Светка придирчиво оглядела подругу. — Тебе нужны белые парусиновые брюки, не в облипку, но и чтоб не висели. Наверх лучше всего рубашку в клетку. Закатишь рукав, будет очень сексуально.
— Ты представляешь, на кого я буду похожа? Я такое никогда не носила!
— Что и требовалось доказать. Никто из знакомых тебя не узнает, а на фотографию ты и вовсе не будешь похожа. Дешево и сердито.
Инна упрямо помотала головой и поднялась с лавочки:
— Ладно, Светик, спасибо, что пришла. Ты извини. Мне пора. Я еще хочу заскочить кое-куда, а потом побегу к Сергею. Конспекты я просмотрю и завтра отдам — неохота отставать от программы. Ладно?
— Давай, подпольщица. Подумай насчет одежды-то. Хочешь, я принесу тебе что-нибудь. — Светка коротко чмокнула в щеку. — Беги, пока троллейбус…
Инна махнула рукой на прощание, бросила тетрадки в сумочку и побежала по дорожке в сторону остановки.
Она успела вскочить в заднюю дверь уже на ходу.
Очень хотелось найти парк, в котором молилась четыре дня назад. Утром она доехала до того места, где, как ей казалось, была та арка, из которой Сергей вывел ее на улицу, но там оказался обычный глухой дворик, заросший молодыми деревьями, сырой и неопрятный. Из дворика не было выхода — глухая стена. А за ней шелестела дорога, гудели троллейбусы и смеялись подростки. Еще в ней была совсем неглубокая ниша в виде арки, может для красоты, а может сто лет назад здесь действительно была арка, но потом ее заложили камнем из-за полной ненужности.
Глянув на часы, решила отложить до лучших времен. Надо еще успеть на Блошинку.
На всякий случай — вдруг мелькнет что-то знакомое — Инна внимательно разглядывала проплывающие за окном дворики. Они все были похожи один на другой и на тот, который она искала, но все-таки это было не то. Вдруг на одной из остановок Инна заметила щит «Их ищет милиция». Одно женское лицо показалось до удивления знакомым. Инна удивилась, но не сразу сообразила, что это ее фотография. А когда догадалась, провалилась в приступ страха. Поправила очки, украдкой оглянулась, не смотрит ли на нее кто-нибудь из пассажиров. Но все они заняты чем-то своим. Высохшая старуха копошилась в кошельке, две женщины оживленно беседовали, мальчишке с плеером было все равно…
В общем-то никому до нее не было дела.
Когда Инна подходила к дому Сергея, порыв ветра зашелестел теплыми кронами. Захотелось полететь и забыть все страхи. Она нырнула в сквозняк подъезда и торопливо побежала наверх.
Она нырнула в сквозняк подъезда и торопливо побежала наверх. Еще издали девушка услышала, как скрипнула знакомая дверь. Она улыбнулась и побежала еще быстрее.
— Удачно сходила? — улыбнулся он ее сияющей улыбке.
— Да. Только замоталась до ужаса. Ты что, по шагам меня узнаешь?!
— Нет, по свету. — тихо рассмеялся Сергей. — На улице стало светлее, значит ты идешь.
— Вот дурачок… Разве можно так говорить? — Инна опустила пушистые ресницы, пряча счастье и смущение.
— Конечно. Если это так и есть…
— Все равно. Так не говорят. Так можно только чувствовать. А я тебе подарок купила. Смотри. — торопливо заговорила она, чтобы побороть смущение.
Инна достала из сумочки завернутую в целлофан статуэтку, изображающую сгорбленного узкоглазого старика с раздутыми от ветра одеждами.
— Ого! — Сергей бережно принял подарок. — Дядюшка Попутный Ветер.
— Ты же их собираешь, да?
— Какая ты умница! — Он хотел поцеловать ее в щеку, но не решился. — Где ты его взяла?
— На Блошинке. Один пьянчужка продал совсем за бесценок. Мне хотелось сделать тебе приятное. Глупо, да? Светка говорит, мужикам нельзя подарки делать. А мне хочется иногда подарить хорошему человеку что-нибудь. Ну хотя бы мелочь какую-то, но чтоб она его обрадовала. Я деревня, да?
— Нет… — Сергей покачал головой. — Ты не глупая. Это Светка твоя — дура набитая.
— Удивительно! — Инна скинула туфли и вошла в комнату. — Этот пьянчуга постоянно выносит какой-то антиквар. Но этого старика он пытался продать полгода. Наверное Дядюшка Попутный Ветер — для тебя.
— Наверное! Спасибо! — Сергей поставил старичка на полку стеллажа на самое видное место.
— А ты картины тоже любишь только японские? — как бы между прочим спросила она, окинув взглядом стены.
— Ну… Это просто подарки от разных людей.
— Тогда я тебе тоже одну принесла. Только это не картина. Так, из киоска «Союзпечати». Календарь. Если не хочешь, не вешай, мне на нем просто картинка очень понравилась. Светка говорит, что у меня вкуса нет. А мне нравится. Смотри. Только не смейся.
Инна вернулась в прихожую и достала из пакета свернутый в трубочку календарь. Развернула. На синем фоне северной ночи острыми льдинками сверкали звезды, а по заснеженному склону горы бежала стая волков. В гриве вожака, сильного, матерого, запутался ветер, и высоко наверху тоже был ветер — сдувал вихри снега с ледяного пика.
Сергей смотрел секунд десять, потом улыбнулся.
— Ты знаешь, в этой картинке есть настроение. Сейчас я возьму булавки и мы ее привесим на подобающее место. А Светку свою поменьше слушай. Что она для тебя — авторитет?
— Ну… Она такая… — задумалась Инна. — Она городская, а я — деревня. Она умная.