Через неделю до государя дошли слухи, что, мол?де Андарз взял мальчика к себе и убил его, чтобы угодить государю. Государь не имел силы возразить этим слухам.
Ночью у ворот Андарзова дворца замелькали факелы: государь срочно требовал Андарза к себе. Не прошло и получаса: Андарз вошел в государеву спальню. В спальне строго горели ночники, освещая курильницы и ковры, и старинный узор государства: священных птиц, связанных по двое цепочкой. Государь лежал, свернувшись клубком, подушка его намокла от слез:
— Ах, Андарз, Руш опять приходил ко мне! Он был весь в червяках, и со своим сыном.
Андарз стал его утешать. Государь сначала плакал, а потом утих, забился в подушки и заснул.
Андарз по?прежнему сидел у изголовья. Андарзу, поэту и мечтателю, ни разу не случалось видеть привидений, и он не очень?то верил в их существование. Он бы очень желал увидеть хотя бы парочку приведений, потому что иногда упоминал их в стихах и хотел сравнить свои стихи с действительностью.
Через час государь заворочался и открыл глаза: в государевой спальне горел ночник, и рядом, как в детстве, сидел Андарз, и Руш был далеко?далеко, в могиле, а не в изголовье. Какое счастье, что рядом есть Андарз! Разве будет вот так сидеть — сухарь Нарай?
— Государь, — сказал Андарз, — Аракка, которую я завоевал, потеряна для империи благодаря небрежности моего брата. Прервите переговоры и дайте мне войско: через три месяца я привезу вам голову этого Аннара!
Государь кивнул. Андарз понял, что получит свое войско. Потом государь уцепился за рукав своего друга и сказал:
— Андарз! Я сделаю все, что ты попросишь, только поклянись мне в одной вещи.
— Какой?
— Если тебя казнят, — не приходи ко мне никогда ночью.
Андарз похолодел.
— Хорошо, государь, — пообещал он, — если вы меня казните, я обещаю не докучать вам ночными посещениями.
На следующий день король Аннар пировал у Андарза: день, благоприятный для свадьбы их детей, выпадал только через двадцать дней, но Андарз торопился обменяться подарками и обрести в варварах опору против Нарая.
Господин Андарз провел короля и его сына в сокровищницу, и показал им множество удивительных вещей: мечей в золоченых ножнах и чаш, высеченных из оникса. Но всех удивительней была одна вещь, которую Андарз хранил в тройном сундуке: круглый венец, весь из золота, усыпанный драгоценными камнями, и в середине венца торчал острым шипом вверх небольшой кремень, — наконечник того самого копья, которым король ласов Лахар Сурок поразил одного речного бога, вздумавшего томить ласов засухой. Это была знаменитая кремневая корона ласов, и Андарз снял ее с последнего ласского короля Аракки вместе с головой. Король так и впился глазами в кремневую корону.
— Можете просить у меня любого подарка, — сказал Андарз будущему зятю и его отцу.
После третьей перемены блюд господин Андарз вышел из?за стола, и, отозвав Нана, попросил его съездить обратно в город за одной из шкатулок невесты, забытой им впопыхах, и дал ему письмо к эконому Дие. Нан уже выезжал со двора, когда вдруг вспомнил, что Андарз не приложил к письму печать, — а Дия ведь человек вздорный. Нан спрыгнул с лошади и прошел по наружной галерее. Вдруг он остановился: Андарз еще не вернулся в общую залу, он стоял у распахнутого окна кабинета, рядом с ним стоял старый король, и они спорили, что лучше: дать запаренной лошади покататься в песке, или обтереть пот ветошкой.
На оконной раме сверкала корона Аракки. Вдруг свежий порыв ветра ворвался в кабинет, занавес вздыбился и хлопнул о раму, корона стала падать, Андарз и король подскочили, чтоб ее поймать. Андарз схватился за корону слева, король — справа.
— Что вы мне дадите, — тихо спросил варвар, — если отомщу за смерть вашего брата?
— Корону Аракки, — сказал Андарз.
— Я хочу корону империи — ответил варвар.
— Лучше ваше владычество, чем владычество Нарая, — сказал Андарз.
За окном, едва дыша, Нан запрокинул голову и вжался в стену.
Через час Нан вручил Дие письмо, и, попросив его позаботится о шкатулке, ушел в управу советника Нарая.
Пир кончился намного после полуночи, и секретарь Андарза, Теннак, отправился спать во двор, среди соплеменников. На рассвете он проснулся от холода, и заметил в окне кабинета господина Андарза свет. Теннак поднялся в кабинет и увидел, что императорский наставник сидит в спальной рубахе, а поверх него накинут тяжелый плащ, и на столе перед ним догорает свеча.
— Что случилось, — спросил Теннак.
Андарз поднял голову.
— Сегодня, — сказал он, — я предал государя.
Теннак оглянулся и заметил:
— Не стоит говорить об этом так громко.
Андарз подергал губами.
— Господин, — сказал Теннак, — вот уже полтора месяца, как вы ходите сам не свой. Это началось с тех пор, как убили того чиновника, Ахсая. Вы избегаете меня и Иммани, и вот теперь вы говорите такое!
— Да, — сказал Андарз, — все началось именно тогда. Дело в том, что убитый имел при себе лазоревое письмо к советнику Нараю, и этот чиновник, Нан, убедил меня, что письмо осталось в руках одного из моих близких: Дии, Иммани, или твоих. От этого с ума можно было сойти.
— И что же, — сказал Теннак, — он нашел, у кого письмо?