— Это была не ложка, — понял Дормидонт и повернулся, ища взглядом Кощея. Оба Кощея были рядом и оба одинаково улыбались. Тотчас один дал его величеству ложку, а другой — стакан с настойкой.
— Хорошие вы ребята! — пробормотал Дормидонт и залпом осушил стакан. Закусил он устрицами, грызя их вместе со скорлупой, как орехи.
— А давайте споем! — неожиданно предложил Лодовик, глядя прямо перед собой стеклянным взором, и затянул густым мальчишеским басом:
Я гуляла по дорожке,
Поломала обе ножки,
Прибежал ко мне милок
И остался сам без ног!
Заслышав такую песню, короли на секунду замерли, а затем повалились от хохота. Сильнее всех хохотал Фридрих, который ухитрился свою закуску, щедро приправленную дихлофосом, подсунуть Крючеславу.
Заполонский король отсмеялся, хватанул из кубка, заверещал как резаный и тут же пошел отплясывать трепака.
— Танцуют все! — объявил Дормидонт и присоединился к Крючеславу. Его примеру немедленно последовали остальные. Артур, помахивая руками, изображал танец маленьких лебедей. Ришелье неожиданно пустился в присядку, высоко вскидывая тощие длинные ноги. Один раз он въехал Крючеславу под дых, и заполонский король пошел выписывать такое, что у остальных королей перехватило дыхание. Он высоко подпрыгивал, плашмя падал на пол, вскакивал и подпрыгивал снова.
— Во дает! — восхитился Дормидонт и попробовал ему подражать, но, поскользнувшись, рухнул на лавку, переломил ее пополам и, скрючившись на один бок, принялся вертеться на месте.
Лодовик и Теодоро, обнявшись, стали показывать модный танец вальс. Они довальсировали до окна и неминуемо выпали бы наружу, если бы не Кощей. Он вовремя ухватил гишпанского короля за полу.
— Господа! Товарищи короли! Еще по одной!
— А давай прямо из горла! Слабо?
— Да влегкую!
Пили первач из горла, пытались играть в шахматы куриными костями и фехтовать на вилках. В конце концов Фридрих на спор съел стручок жгучего перца и заел его головкой чеснока. После этого он ненадолго задумался и плашмя рухнул на пол. Глядя на него, и другие пошли в отключку. На ногах остались только Кощей и Дормидонт. Великий князь Лодимерский наконец-то добился желанного.
— У нас много денег? — спросил он Кощея, с трудом шевеля языком.
— Много, ваше величество.
— А теперь в три раза больше! — сказал Дормидонт и тут же захрапел стоя.
43
Молчаливые стрельцы выносили венценосцев на руках и укладывали их прямо на ковровую дорожку.
43
Молчаливые стрельцы выносили венценосцев на руках и укладывали их прямо на ковровую дорожку. Прислуга тут же разбирала своих королей и уносила кого на корабль, кого в карету, кого в пароезд. Правда, не обошлось и без ошибок. Крючеслава перепутали с Теодоро, и заполонский государь едва не улетел в Гишпанию. В последний момент вмешался Кощей и исправил оплошность.
Первым в небо поднялся летучий корабль. За ним, словно связка воздушных шаров, тянулись бурдюки с навозным газом.
К пароезду Фридриха прицепили целый поезд из подвод. Крючеславу, более стесненному в средствах, бурдюки привязали прямо к упряжке, а частью запихали в карету.
— Его величеству мягче будет спать, — пояснили расторопные слуги.
Больше всего проблем доставил король Артур. Выяснилось, что никто не знает, на чем добрался до Лодимера славный старец. То ли транспорт угнали, то ли он затерялся на обширном царском дворе. Пришлось Кощею дать личный ковер-самолет. Окруженный мешками с навозным газом, он получил дополнительную подъемную силу и мгновенно скрылся из глаз, растаял в бездонной синеве вечереющего неба, унося на себе славного Артура вместе с рыцарями округлого стола. Рыцари как приехали пьяные в стельку, так и уехали в лежачем состоянии. Похоже, что они так и не увидели стольного града Лодимера.
Наконец все было кончено. Кощей посмотрел, как стрельцы деловито скатывают парадные дорожки, и пошел во дворец, протрезвлять его величество.
44
Подвал, где стояли рабочие помпы, был залит ярким светом спецфонарей. Альфред ходил между агрегатами, деловито принюхивался и время от времени подбадривал членов бригады:
— Работать! Ужин только через час!
— А что у нас на ужин? — спросил Липучка, не отрываясь от работы.
— Лапша с топленым маслом, курица и компот! — бодро ответил Альфред, глядя, как специфическая масса булькает в чанах.
Внезапно чуткий слух Альфреда уловил слабое металлическое постукивание в одном из котлов. Взяв стремянку, Альфред поднялся повыше и заглянул внутрь. Большое обливное ведро медленно вращалось в густом булькающем вареве.
— Гарри! — вне себя от радости воскликнул Альфред. Схватив багор, он вытащил ведро и открыл крышку.
В следующее мгновение его глаза встретились с глазами секретаря.
— Здравствуйте, шеф! — прохрипел Гарри. — Как наши дела? Мы добились цели?
— Добились, Гарри! — радостно сказал Альфред. — Только теперь и начали жить по-настоящему!
— Неужели получилось?! Я счастлив, партайгеноссе! А что же вы тут делаете?
— Качаем дерьмо! — бодро заявил партайгеноссе и закрыл крышку.
45
Окна в приемной Святогора были распахнуты настежь. Откуда-то со двора доносились веселые крики. Ветка яблони просунулась прямо в окно и важно шевелила листьями. По подоконнику ползла божья коровка.