Старик издал последний залп, подобный салюту, и распластался на песке.
— Ты ж его убил! А как мы обратно вернемся? — Вали испугался, бросился щупать у старика пульс. Пульса не было. Потом он нашелся, но почему-то в стороне.
— Тихо! — Вали прижал палец к губам, прислушался.
Ровный тяжелый гул доносился из-под земли.
— Слышишь?
У Али нестерпимо зачесались пятки. Хотелось как можно скорей свалить отсюда подальше и спрятаться. А гул все нарастал. Почва под ногами вздрагивала, подбрасывая мелкие камушки.
— Бегите! — прошипел Гаркуша, елозя в кармане. — Не то захомутают!
Богатыри огляделись и одним прыжком оказались за соседней скалой. Отсюда как на ладони был виден пятачок, куда они приземлились, и лежащий на песке Трофимыч. Впрочем, чертяка уже не лежал. Размеренный гул поднял его на четвереньки, заставил сделать несколько неверных, спотыкающихся шагов. Огромная остроконечная тень упала на песок.
— Вот он!
— Чуть не ушел!
— Да куда бы он делся… — Тридцать три богатыря во главе с Черномором окружили Трофимыча, встряхнули его как тряпку, подняли на ноги. Выпятив бочкообразную грудь, Черномор подошел ближе, заглянул чертяке в мутные болотные глаза.
— Ну что, доигрался? Доплясался? Сейчас мы тебя научим кукиши казать! Где загранпаспорт? Что, нету? И визы нету? Стало быть, несанкционированный переход границы — раз. А это что у тебя в кармане?
Богатыри вытащили у Трофимыча из кармана несколько сушеных грибов и показали командиру. Черномор покачал головой.
— Плюс распространение наркотиков! — Взяв один гриб, он понюхал его и принялся раздумчиво жевать. В следующую минуту в брюхе у Черномора что-то зажужжало, загудело, и дядька произвел такой выстрел, что соседнюю с богатырями скалу снесло в море.
— Я так и знал! — прогудел Черномор. — Тащи его, братцы, в подводную канцелярию! Там разберутся!
— Меня нельзя в подводную канцелярию! — завопил Трофимыч. — Я плавать не умею!
— А тебе и не надо, — добродушно сказал Черномор и снова оглушительно стрельнул.
— Мы тебя на самое дно! У нас есть хорошая подводная тюрьма. Посидишь там лет сто, глядишь, поумнеешь!
Трофимыч стал вырываться, попытался взлететь, но, очевидно, пороха в пороховнице уже не хватило. По сравнению с Черномором его залпы казались слабыми и бессильными. Весело гогоча, толпа морских богатырей потащила Трофимыча в воду и вскоре скрылась из глаз. Только на поверхности моря какое-то время продолжали лопаться огромные воздушные пузыри.
— Порядок! — донесся из кармана голос Гаркуши. — Одним врагом меньше. А теперь вам нужно поторопиться. Ночью здесь оставаться нельзя, сожрут.
— Упыри, что ли? — презрительно скривился Али.
— Комары! — сердито заметил Гаркуша. — Сюда слетелось все колдовское отребье, в том числе и зачарованные комары. Во-первых, их много, а во-вторых, они ростом с собаку. Если налетят скопом, не отмахаться!
В этот момент из-за камня вышел здоровенный голенастый комар. Летать он не мог из-за тучности, но бегал необыкновенно быстро. Сердито жужжа, он подскочил к богатырям и попытался запустить толстый, как палка, хобот Вали в ногу. Вали испуганно закричал, размахнулся и дал комару в глаз. Комар заверещал, бросился наутек, оставляя на песке отпечатки куриных лап.
Кумарские богатыри, прыгая с камня на камень, стали подниматься по склону холма. Вскоре идти стало легче, под ногами зашуршала короткая северная травка, и сам склон стал положе, продолжая плавно уходить вверх. Отсюда, с высоты, море казалось огромным зеркалом, в котором отражался весь небосвод. По краю этого зеркала скользил какой-то корабль, но, вглядевшись, Али понял, что корабль этот не простой, а летучий. С каждой минутой он приближался, поднимаясь все выше и выше. За его кормой стелилась полоса черного дыма, и стало понятно, что он направляется к острову. Гаркуша высунулся из кармана, осторожно пошевелил усами, словно принюхиваясь, и наконец сказал коротко и веско:
— Сюда летят. Значит, надо поторопиться!
— А куда идти-то? — не выдержал Вали. — Спасу нет! Мне этот табачок всю душу провонял!
— Служба такая! — усмехнулся Гаркуша. — Богатырям завсегда достаются одни…
— Синяки да шишки! — весело закончил Али. — Мы это знаем! Лишь бы не заблудиться, остров-то, наверное, велик.
— С гулькин нос! — отозвался Гаркуша. — Прите вперед, не ошибетесь!
И богатыри поперли.
34
Алхимус и Дуремаг сидели на носу корабля и любовались морским пейзажем. Мимо них проносились чайки, справа невдалеке реял гордый буревестник.
Увидев буревестника, Дуремаг на мгновение поглупел и, как шаман, принялся бубнить странные, ни на что не похожие стихи. Стихи звучали дико и грозно, так что Алхимус немного оробел.
— Над седой равниной моря ветер тучи собирает, — хрипел Дуремаг, пуская по ветру длинные слюни. — Между тучами и морем гордо реет буревестник, черной молнии подобный!
— Учитель, вы меня пугаете! — прошептал Алхимус. — Вам плохо?
— Дурак ты, Витя! — вздохнул шеф. — Такую песню испортил! И ничего мне не плохо, а очень даже хорошо. Смотри, какой простор! Как ты думаешь, если сейчас броситься вниз, сильно треснешься?
Витя вспомнил свой отчаянный полет на ковробусе и поежился.