— Ур-ра! — шепотом прокричали богатыри.
— Братцы, у меня еще цельная бутыль перезрелого квасу! — сказал Яромир. — И простокваша имеется, для Гриши.
5
Яромир очнулся от нежного прикосновения. Он провел рукой по щеке, пальцы наткнулись на чьи-то шелковистые волосы, богатырь вздрогнул, как от удара током, и проснулся окончательно.
Вместо покорной красавицы под боком у него лежала пустая бадья из-под кваса, а под головой изрядно помятый парик Ильи Муромца. Роскошные черные кудри частью рассыпались по подушке, частью превратились в колтун.
Только сейчас Яромир вспомнил, что перед уходом Илья пытался надеть на голову шлем, но не смог этого сделать. То ли голова за время дружеской пирушки стала слишком большой, то ли шлем сильно уменьшился. Пришлось Муромцу снять с головы парик. После этого шлем наделся. Ручкой наперед. Правда, Попович настаивал, что так не модно, что надо, наоборот, ручкой назад, но все равно всем очень понравилось.
Тут Яромир облился холодным потом. С каких пор к богатырским шлемам стали приделывать ручки! Чертовщина какая-то!
Он вскочил с кровати и только сейчас обратил внимание на окно.
С каких пор к богатырским шлемам стали приделывать ручки! Чертовщина какая-то!
Он вскочил с кровати и только сейчас обратил внимание на окно. В форточке словно сдувшаяся резиновая кукла торчал упырь, насмерть прищемленный фрамугой. Стало быть, лез ночью в окно, и наполовину влез, а Яромир захлопнул форточку.
Яромир сплюнул, открыл окно, как тряпку выкинул упыря на залитую солнцем мостовую. Тут же кто-то пронзительно завизжал, кто-то разразился матюками.
— Хорошо! — вздохнул Яромир. — Сразу чувствуешь себя дома! Только вот умыться надо.
Он поискал глазами жбан и не нашел. Заглянул под лавку и обнаружил здоровенный шлем Ильи Муромца. Яромир взял его в руки, повертел так и сяк и даже примерил. Сомнений не было. Но ведь Муромец ушел от него в шлеме! Хороший шлем, круглый, с большой красивой ручкой. Только вот надеваться не хотел. Ох!
Вот теперь все стало на свои места. Выходит, Илья вместо шлема надел на голову дурацкий жбан? Чего же мы пили? Первач — точно. Потом квас. Потом Илья предложил пропустить по рюмочке надракакаша. Потом Попович сбегал к знакомому полонежцу и принес два ведра кумыса. С него-то все и началось.
Яромир внимательно осмотрел комнату. Следов буйства не было. Правда, на потолке отпечатались следы Ильи Муромца. Каким образом — теперь уже не узнать. На лавочке что-то было нацарапано острым предметом. Яромиру сразу бросились в глаза две буквы: «у» и «х». Богатырь наклонился и прочел всю фразу:
«Уходя, гасите свет. Сила вся в кумысе».
Ну это мог сделать только Попович! — догадался Яромир. Это он сидел на скамейке да все хихикал! Да… повеселились.
Яромир зачерпнул шлемом из бочки воды, напился, снял прилипший к языку искусственный волос, поморщился; затем ухватил всю бочку и вышел во двор. Уже во дворе не спеша разделся, опрокинул бочку на себя и, ухая от холода, запрыгал по траве. Зато сразу протрезвел. Снова стало легко и звонко. Особенно в голове. И только тут он вспомнил все окончательно.
Да ведь сегодня ехать на курсы! У Яромира от счастья даже мурашки пробежали по спине. Учиться! Он впервые едет учиться! И не куда-нибудь, а на Курсы государевых богатырей! Это не какой-нибудь там Коксфорд! Это покруче. Может быть, даже диплом дадут…
Ежась от утреннего холода, он вбежал в избу и стал одеваться. Из вещей взял с собой пару чистого белья и заграничные штаны, купленные у заезжего немца, в лавке с красивым и таинственным названием: «Секонд-хенд». Эти нехитрые пожитки Яромир сложил в вещмешок и направился в конюшню. Савраска сидел на стуле, скрестив передние копыта на груди, и лениво поглядывал в окно. От такого зрелища Яромир впал в ступор.
— Привет, хозяин! — ухмыльнулся Савраска, вставая на ноги и принимая привычное для коня положение. На богатыря повеяло запахом перестоявшей браги. Яромир выдохнул и решительно шагнул вперед.
— Какая сволочь тебя спаивает? Убью гада!
— Тогда обоих сразу, меня и Люську! Ха-ха-ха! — заржал Савраска, оскалив длинные лошадиные зубы.
— Это какая такая Люська? — насторожился Яромир. — Может, колдунья? Где она живет, я ее сейчас пришибу! Сначала за коня, значит, взялась, а потом до хозяина доберется?
— Люська — это соседка, — охотно пояснил Савраска. — Ее муж зелье гонит, а она не дает. Как завидит, что в углу брага стоит, так тащит мне.
— А почему тебе? — изумился Яромир.
— Выливать жалко, а тут вроде как польза.
— Выливать жалко, а тут вроде как польза.
— Ладно, с Люськой я поговорю, — решил Яромир. — Ишь ты, зараза — чем добру пропадать, пусть лучше богатырские кони спиваются! Поехали, по дороге протрезвеешь! Только болтай поменьше, не то прохожих распугаешь.
Солнце уже поднялось над крышами, когда Яромир выехал со двора. Навстречу ему попалась ладная девица. Она несла на коромысле два полных ведра. Увидев богатыря, девица на секунду замешкалась, чем не преминул воспользоваться Савраска. Самым наглым образом он сунул морду в ведро и мгновенно высосал всю воду.
— Да ты что делаешь, свинья! — возмутилась девица и свободной рукой врезала коню по морде. От такого удара Савраска едва не сел на задницу.